Вольный князь

Высокий мужчина с тонким золотым обручем из переплетенных ветвей и листьев не спеша оторвал свой взор от карты центральных земель Тивалены, которая висела на одной из живых зеленых стен его кабинета, и медленно повернулся на голос.

– Когда мы укрепимся в междуречье Хрустальной и Тихой, можно будет думать и о дальнейших наших шагах, – словно не услышав альва, проговорил он. – Хотя первые эти шаги мы уже сделали. Что у тебя за новости? Надеюсь, этот непонятно откуда появившийся князь кормит червей?

– Нет, владыка, – с еле заметной дрожью в голосе поклонился секретарь. – Князь Сайшат жив. А вот все наши воины исчезли.

– То есть как исчезли? – светлые брови правителя леса поползли вверх. – Все?

– Да, мой князь, – не поднимая головы, ответил альв. – Но и это еще не все. Изгоями раскрыт один «упавший листок» и уже казнён. Предан ужасной смерти на центральной площади Мегара. На казни присутствовала сама Кармин Сполох.

– Вот значит как, – задумался владыка. – И что княгиня изгоев сказала перед толпой? Светлый лес не вспоминала?

– Нет, мой князь. Для всех это была казнь отступника и предателя. И только.

– Умная стерва, – кивнул хозяин кабинета. – Но изгои мне сейчас не так интересны, как этот князь Сайшат. Я не сомневаюсь, что влез он в наши дела случайно. Но вот потом… Кстати, что это к нему так привязались изгои?

– Насколько мне известно, они связывают его появление с пророчеством.

– А, ну да, – протянул владыка. – Знаю, знаю. Еще одного Криса Великого ждут. Ну и пусть ждут. У нас же своя дорога. Вот только эту дорогу все чаще стал переходить этот разумный. Разрушил план с принцессой Даргаса. Убил графа Генберга, который нам был очень полезен. Убил этого дурака, герцога Тенпиля. Убил почти всех «упавших листьев», что были в Мегаре. Никакого изящества, никаких шпионских игр. Вопрос решает радикально – мечом по шее.

К концу мыслей вслух князь стал очень серьезным.

– Меня стал утомлять этот Сайшат, – сказал он, пристально посмотрев на секретаря. – Он должен исчезнуть.

– Это очень трудно сделать, владыка, – склонился его собеседник. – У него очень верные вассалы. Да и сам он больше похож на убийцу, чем на князя.

– У всех разумных есть свои слабости и уязвимые места, – отмахнулся владыка. – Одни любят золото, другие власть. У кого-то за душой есть темные делишки, обнародование которых для них подобно смерти. Кто-то просто идейный дурак. У всех есть уязвимые места, – повторил он. – Даже у командира моей дворцовой стражи, что стоит за дверью. Но он мне пока предан – я знаю это. Есть основания так думать. Найди слабое место князя Сайшат, пока он действительно не стал проблемой, – жестко припечатал он. – Найди и уничтожь. У нас и без него врагов хватает. Иди.

– Да, владыка, – низко поклонился секретарь и, попятившись, вышел за дверь.

Оказавшись в коридоре, альв облегченно вздохнул: на такое легкое окончание беседы он не рассчитывал. Прямо перед ним, застыв безмолвной статуей, стоял командир дворцовой стражи князя Светлого леса. Высокий воин с суровым и немного грубым лицом, который так не подходил этой утонченной расе. Кинув на него мимолетный взгляд и негромко ухмыльнувшись своим мыслям, секретарь резко повернулся и зашагал по коридору, на ходу обдумывая поставленную Владыкой задачу.

Он не видел, как в глазах воина вспыхнула и тут же погасла искра ненависти. Князь Светлого леса был прав: практически у каждого разумного есть слабости и уязвимые места. Вот только не сказал, что и он сам не является исключением.

Лес Приграничья

Приблизив к лицу руку, Атей наблюдал, как по его ладони и пальцам бегает небольшая букашка, перебирая своими тоненькими лапками. Призрак периодически поворачивал кисть, превращая забег насекомого по ней в практически бесконечный путь. Наконец букашке надоело это занятие. Она остановилась, раскрыла хитиновые надкрылья, из-под которых появились ажурные прозрачные крылья, и с небольшой заминкой взлетела, скрывшись в раскрашенном осенними красками лесу.

«Откуда она здесь? – отрешившись на миг от своих дум, сказал про себя Атей. – На пороге хоть и короткий, но зимний сезон».

Но это была его единственная мысль, связанная с насекомым. Он снова и снова возвращался к сегодняшнему утру, когда они, еще до первых лучей Хассаша, покинули Мегар.

В свете горящих масляных светильников Атей давал тогда последние наставления своей жене, когда к нему подошли два альва-изгоя, прибывшие вместе с Кармин и пожелавшие встать под его руку, и молча опустились на правое колено.

– Князь, – не поднимая головы, начал говорить один из них. – Выслушай нас и реши, как поступить.

Призрак прервал разговор с Виолин и в удивлении приподнял правую бровь. О чем бы ни пошел разговор, его начало немного обескуражило князя.

– Я вас слушаю, – сказал он. – И встаньте, нечего коленки протирать.

Альвы синхронно поднялись. Атей знал этих двух братьев, как и остальных изгоев из последнего пополнения. Аршаль Листопад и Аламгир Везунчик – отличные воины, заслужившие право носить височную косицу.