Волоколамский рубеж

Преподаватели и слушатели Академии стали первыми командирами новой батареи, а её орудийной прислугой – красноармейцы и ученики старших классов 1-й и 2-й московских артиллерийских школ. Их немедленно отправили на передовую, на самый опасный участок Западного фронта – между Солнечногорском и Красной поляной. Свой первый бой 152,4-мм орудия приняли в районе Дедовска, где наступала 3-я панцерная группа Рейнгардта и где была реальная угроза танкового прорыва.

Артиллерийские взводы поставили попарно в засаде – чтобы достойно встретить противника. Вскоре появились и немцы – разведывательный батальон одной из панцерных дивизий. Немецкие танки шли открыто и нагло: были полностью уверены в своей безнаказанности, ведь, как доносила разведка, у русских на этом участке не осталось артиллерии. Каково же было их удивление, когда по танкам ударили тяжёлые орудия!

У «шестидюймовок» уже не было прицелов (где-то давно потерялись), а потому их наводили «на глазок». Стреляли, само собой, прямой наводкой и с минимального расстояния – всего пятьсот-шестьсот метров. Эффект получился просто потрясающий: тяжёлые 100-фунтовые (45-килограммовые) английские гранаты сбивали с немецких танков башни, а при попадании в лоб пробивали бронированный корпус насквозь, вынося двигатель. Если же гранаты просто рвались рядом, то ударная волна переворачивала машины набок или же вверх гусеницами. Сила взрывов была такова, что двигатели глохли, словно от удара гигантской кувалдой. Из разбитых, перевёрнутых машин тёк бензин, который вскоре вспыхнул, огонь быстро перекинулся на соседние панцеры. В результате всего за полчаса немецкий танковый разведывательный батальон потерял двенадцать машин – считай, половину.

Панцергренадёры не ждали артиллерийского огня и сначала подумали, что наскочили на минное поле. Попытались обойти его, пробиться в другом месте, но опять не получилось – угодили во вторую засаду. В конце концов им пришлось отступить. А в штаб немецкой армии полетело срочное донесение: у русских появились какие-то новые противотанковые орудия, причём невиданной мощности.

Неожиданный успех новой-старой батареи воодушевил советское командование, и «шестидюймовки» решили использовать на других участках фронта. И именно их огонь чуть было не уничтожил последних подчинённых лейтенанта Вальтера Штосса (что и видел в стереотрубу фельдмаршал Федор фон Бок).

Вскоре после начала атаки подчинённые лейтенанта Штосса попали под страшный удар: по ним били дружно и умело, и берег реки, куда стремились пехотинцы, превратился в настоящий огненный ад. Советские артиллеристы дали пару пристрелочных залпов, а потом начали густо закидывать гитлеровцев тяжёлыми снарядами. С таким калибром можно было даже не особо целиться, «шестидюймовки» накрывали целые площади. И боеприпасы не требовалось экономить – тратили всё (всё равно к другим орудиям они не подходили).

Батарея стояла, само собой, не на виду, как в прошлый раз, а пряталась за небольшим леском – как и положено орудиям такой мощности. Для неё оборудовали закрытые позиции по высшему разряду: орудия вкопали по ступицы деревянных колёс (для меньшего отката и удобства стрельбы), сделали капониры и брустверы. Преподаватели академии не упустили случая дать практический урок своим слушателям: пусть набираются опыта, им скоро опять воевать.

Старинные русские орудия не подвели, снова доказали свои высокие боевые качества: перепахали берег Истры, разбили два панцера, уничтожили немало немецких солдат. Таким образом, приказ остановить наступление противника был успешно выполнен.

Что же касается панцерной дивизии, так неудачно нарвавшейся на «шестидюймовки», то она после двух крайне неудачных атак, потеряв почти весь свой разведывательный батальон, вынужденно остановилась и простояла несколько дней. Выигрыш во времени оказался на руку генералу Рокоссовскому – его 16-я армия успела получить пополнение: подошли новые стрелковые части, кавалерийские полки и танковые бригады. Теперь все были уверены: в этом месте гитлеровцам на Москву не пройти.

* * *

Вальтер Штосс чувствовал себя полностью разбитым: небольшая вылазка, предполагавшаяся как небольшой спектакль для русских и, по идее, не сулившая особых неприятностей, вдруг обернулась самым настоящим разгромом. От пехотной роты обер-фельдфебеля Бролля почти ничего осталось: из тридцати пяти человек вернулись лишь девятнадцать (потери – семь убитых и девять раненых). В строю уже меньше взвода. А ведь в его роте когда-то было почти сто восемьдесят человек!

Панцергренадёры же потеряли две машины – Pz.II и Pz.III, причём «двойку» безвозвратно, сгорела полностью. Тяжёлый русский снаряд угодил в корпус, и машина буквально развалилась на части. «Тройке» повезло чуть больше: её удалось оттащить в тыл на буксирном тросе. Однако её восстановление, как сказали ремонтники, займёт несколько дней (как минимум!). Двигатель получил серьёзное повреждение, а запасных деталей к нему не имелось. И неизвестно ещё, когда будут – снабжение шло крайне плохо.