«Волос ангела»

Алексей Фадеевич слегка поморщился – тоже, нашелся эстет! Да пусть себе. Ему лично эти доски, размалеванные даже в прошедшие века, ни к чему. Смешно, каждый раз, когда он приносит иконы, Базырев разыгрывает сценку восхищенного изумления – или действительно восторгается?

Вдоволь налюбовавшись, Юрий Сергеевич стал бережно упаковывать иконы в картонные коробки, заботливо прокладывая их ватой. Бывший ротмистр присел на диван, закурил.

– Отужинаете со мной? – полуобернулся к нему хозяин.

– Благодарю. Еще есть дела в городе, – отказался Невроцкий.

– Жаль… Нет, право, жаль. Иногда просто не с кем поболтать, бездумно, не следя за собой.

– Это мне знакомо, – кивнул жандарм, – но поверьте, не могу. Давайте в другой раз. Как-нибудь на днях.

– Ну что ж, не смею настаивать… – Базырев начал укладывать коробки с иконами в объемистый чемодан. – Я подумал о том, Алексей Фадеевич, что приходит пора завершения первого этапа нашей работы. "Волос ангела" уже вгрызся… Но один распил – это мало. Нужно несколько! И в разных местах. Если помните, перед нами поставлены весьма большие цели. В Империи ждут результатов.

Невроцкий насторожился. О чем сейчас пойдет речь? Чего он еще от него хочет, этот тощий иезуит от разведки?

– Вам следует в ближайшее время выбрать все до донышка у Антония. Если что и оставить за труды, то по мелочи… Спасибо за деньги. – Базырев небрежно бросил пачки купюр в ящик комода.

– А потом, когда все золото заберем? – примяв в пепельнице папиросу, поинтересовался жандарм.

– Потом? – словно в раздумье, повторил Юрий Сергеевич. – Потом Антоний должен перестать нас интересовать. И беспокоить тоже. Навсегда. Он слишком много знает о нас.

– Там еще Пашка, мальчишка, девка-цыганка, ее любовник, некий Воронцов. Помните, я вам рассказывал о нашем знакомстве? Я сам сходил на него посмотреть.

– Да-да, как же… – Базырев отнес чемодан с иконами в другую комнату, вернулся. – А откуда взялся мальчишка?

– Николай Петрович нашел какого-то заморыша. Посылал одного воришку с «малины» вызвать, я говорил уже, – напомнил Алексей Фадеевич.

– Психа, кажется? Так? Помню… Считайте, что мальчишке не повезло, не выпала фишка! Но… не будем торопиться. Грешно не использовать все имеющиеся возможности до конца. Мне кажется, что начать следует с бывшего офицера. Займитесь им, пожалуйста, а то наш Николай Петрович – человек без тонкостей в таких вопросах.

Невроцкий удовлетворенно усмехнулся – пока все как нельзя лучше совпадало с его личными планами, но вот что будет дальше?

– А дальше? – упрямо выспрашивал он, доставая новую папиросу. – Когда закончим дела?

– Операция будет продолжаться, – твердо сказал Базырев. – Страна большая, есть где развернуться. И подходящие для дела люди сыщутся, об этом позаботятся там, в Империи.

– Но не может же операция продолжаться до бесконечности?! – не выдержал Невроцкий.

– Зачем же до бесконечности? – удивленно посмотрел на бывшего жандармского ротмистра Юрий Сергеевич. – Я никак не собираюсь оставаться здесь навсегда.

– А я? – решил выяснить все до конца Алексей Фадеевич.

– На вашем банковском счету, открытом в Империи, достаточно средств. Смело можете считать свое будущее обеспеченным.

– К этому счету еще надо добраться. Маленький нюанс, о котором вы, Юрий Сергеевич, почему-то постоянно умалчиваете.

– Доберетесь, – усмехнулся Базырев.

– Как? На ковре-самолете? Меня, знаете ли, всегда интересовали твердые гарантии. Что делать, я сугубый реалист, – бывший жандарм говорил со злой иронией: он страстно желал вывести из себя всегда столь сдержанного Базырева, заставить того потерять контроль над собой, проговориться о потаенных мыслях, чтобы иметь возможность выудить из сегодняшней беседы как можно больше полезной для себя информации.

– У меня самого тоже нет твердых гарантий, – Базырев отвернулся к окну, покачался на носках: вверх-вниз, вверх-вниз. Не оборачиваясь, тихо сказал: – Таковы судьбы людей нашей профессии. Мы с вами оба прекрасно знали, на что шли. Но нас не оставят. В этом я могу дать вам гарантию.

"Да, не оставят в покое до тех пор, пока мы живы, – подумал Невроцкий. – Хотя за тебя ручаться трудно, а вот меня точно не оставят. Нет, действительно, надо заботиться о себе самому – время пришло. Пока не лопнул этот "Волос ангела" с жутким треском последнего залпа. Что ж, позаботимся…"

– Вы правы, – мягко сказал он вслух. – Простите, если допустил невольную резкость: иногда сдают нервы. Сами понимаете: ходишь постоянно как по краю пропасти!.. Ну что ж, посидел и, пожалуй, пойду…

– Жду, Алексей Фадеевич, обещались выкроить вечерок, поболтать, – провожая его до дверей, напомнил хозяин.

Пока бывший ротмистр шел по узкой садовой дорожке к калитке, Базырев, стоя на крыльце, смотрел ему вслед. Помахал рукой в ответ на прощальный жест.

Вернувшись в дом, он подумал, что даже самые надежные в конце концов перестают такими быть. Да и были ли они когда-нибудь абсолютно надежными в этой дикой и опасной стране, так много взявшей в свой характер от коварных азиатов?