Волосы Береники

Пока разглядывала себя в зеркале, пытаясь определить, как будут выглядеть на тонкой ткани мокрые пятна, когда высохнут, в кабинет ворвалась главный бухгалтер Лариса, плюхнулась на стул, испуганно распахнула глаза:

— Кажется, у нас грядут большие проблемы, Вероника Андреевна! Вот-вот у банка, где у нас все счета, лицензию отберут!

— С чего ты взяла? Тебе что, из Центробанка на личную почту предупреждение пришло?

— Да какое предупреждение. Не до шуток сейчас, Вероника Андреевна! Вы хоть представляете себе, что это будет? У нас там все счета, по которым сделки проходят… И если их заморозят… Ой, мама дорогая… Я не представляю, как мы будем работать!

— Тихо, не паникуй. Ты больше саму себя пугаешь. И впрямь, с чего ты взяла, что у них лицензию отберут?

— Так слухами земля полнится! Мне вчера знакомая звонила, а у нее тоже знакомая есть, и у этой знакомой муж в системе Центробанка работает.

— Понятно. Значит, оповещение прошло по системе ОБС.

— Не поняла… По какой системе?

— По очень надежной системе. Не слышала про такую? Называется: «одна баба сказала».

— Вероника Андреевна, это не шутки, это правда. Дыма без огня не бывает. Надо что-то делать, Вероника Андреевна!

— Я ж тебе говорю — не паникуй для начала. Давай спокойно все обсудим, проанализируем. И вообще, чего это я вдруг стала Вероникой Андреевной? Вчера мы вроде на «ты» были. И третьего дня. Может, я пропустила чего и мы обратный брудершафт сделали? Так вроде не пьянствовали ни вчера, ни третьего дня…

— Ой, да это я от волнения в ступор вошла, ничего не соображаю. Да и какая разница — на «вы», на «ты»… Дело-то и впрямь серьезное, Вероника! А ну как счета заморозят и мы вовремя не сможем рассчитаться за шлифованный лист? Знаете, какие в договор поставщики санкции забабахали? И ведь в арбитражном суде не посчитаются с тем, что у банка проблемы были.

— Ларис, ну хватит, а? Твоя эмоциональность когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку. Наверное, уже весь коллектив на уши с утра поставила, да? На всех выплеснулась или еще остались живые душеньки?

— Да уж, я такая. Здесь ты права, Вероника. Спокойствия и выдержки мне не хватает. Вот у тебя бы мне поучиться, правда! Всегда хотела быть такой, как ты. Сидишь, улыбаешься, как принцесса Диана, вся такая невозмутимая… Завидно даже.

— А было бы лучше, если бы я бегала по кабинету и волосы на себе рвала?

— Нет, не лучше. Хотя кто его знает, что лучше. Говорят, эмоцию в себе держать тоже вредно. Но что делать — тебе по статусу не положено ее из себя выбрасывать.

— Да я и не хочу… Хоть и вредно, все равно не хочу. Вернее, не могу. Наверное, у меня темперамент другой. Да, другой… А жаль… Это мне иногда очень мешает в жизни. Но что-то мы не в тему философствуем, отошли от первоначального посыла. Мы ж о том говорили, чтобы ты не паниковала заранее, ведь так?

— Ладно, будем считать, что ты меня образумила. С этой минуты я буду спокойна.

— Вот и замечательно. Я за тебя рада.

— Так что будем делать-то, Вероника? Оставим все как есть или перестрахуемся, в другой банк все средства переведем? Многие фирмы уже с этой процедурой засуетились, между прочим. Да и знакомая моя, та, что вчера звонила… Ты не права, она вовсе не из тех, которые «одна баба сказала». Ей доверять можно, зря панику не поднимет. Давай все-таки перестрахуемся, а?

— Не знаю, Ларис… Мы столько лет с этим банком работали. А теперь бежим, как крысы с тонущего корабля.

— Да при чем тут корабль и крысы! Даже если и крысы… Что, крысам собственная шкура не дорога? Это ж бизнес, тут подобные выражения не проходят! Решай, Вероника! Здесь медлить и сомневаться нельзя!

— Я решу, Ларис. Обязательно решу. Только ведь, чтобы счета в другом банке открыть, личная подпись руководителя нужна…

— Так позвони Всеволоду Григорьевичу, пусть срочно приедет!

— Я не могу ему позвонить, Лариса.

— Как это?

— Можно, я не буду ничего объяснять?

— Да ради бога… Конечно… А только мне и объяснять не надо, чего ж… Я и так все понимаю.

— Что ты понимаешь?

— Да нелады у вас, вот что. Когда это такое было, чтобы Всеволод Григорьевич уехал в командировку и ни разу оттуда на фирму не позвонил? А тут будто в воду канул. Вы что, разводиться надумали, что ли?

— Лариса…

— Да понимаю я, что не в свое дело лезу. И все же, Вероника… Знаешь, как я за вас переживаю? Такая пара отличная, с полуслова друг друга понимали, с полувзгляда. Жалко же, черт побери! И вас жалко, и фирму жалко.

— Фирма будет работать, как прежде. Не переживай. Просто кто-то из нас уйдет, и все.

— А кто?

— Не знаю. Не решали еще.

— А может, вам как-то это… Помириться как-то, а? Ты уж прости мое наглое любопытство, все же спрошу. Кто из вас двоих накосячил-то?

— Я накосячила, Ларис.

— Ну вот! Я ж говорю, уже легче!

— Что — легче?

— Да помириться легче!

— Это почему же?