Волшебная гондола

– Анна! – воскликнула она. Не обращая внимания на покупательниц, она бросилась мне на шею и прижала меня к себе. Я от души ответила на ее объятия и осознала, как сильно я по ней скучала, хотя и ушла отсюда лишь два дня назад.

– Ты снова тут, – прошептала она, уткнувшись мне в волосы.

– На самом деле я и не уходила, – тихо сказала я.

Она обеими руками слегка оттолкнула меня и посмотрела мне в лицо. Потом она повела меня к кухонной двери.

– Пойдем внутрь, там мы сможем поговорить.

– Здесь нужно подмести! – прокричала Матильда нам вслед, но это прозвучало совсем не грозно. На кухне Якопо сидел за столом и вырезал новую фигурку святого. Увидев меня, он улыбнулся до ушей.

– Ну и дела, солнышко! Сколько блеска в нашем домишке!

Я рассматривала его поделку – изображение святой Маргариты, а Кларисса тем временем сняла с огня дымящийся горшок и поставила на столик.

– Все равно сгорело, – сказала она.

– А что должно было получиться?

– Блюдо, которое мы еще никогда не пробовали, – кратко сказала она, а затем распахнула заднюю дверь. – Рыба под зеленью. Я совершила ошибку, понадеявшись, что мы хоть раз сможем приготовить что-то другое, кроме макарон, манной каши и тушеных овощей.

Я вспомнила об изысканных блюдах, которыми наслаждалась у Мариетты и в монастыре, и ощутила угрызения совести.

– Знаешь, нельзя просто так взять и приготовить блюдо, этому нужно учиться. – По этому поводу я могла только высказать банальность, которую повторяла мне бабушка. – А если нет никого, кто показал бы, как надо, научиться вообще невозможно.

Кларисса вздохнула.

– Как же ты права. Матильда хорошо разбирается в травах, но у плиты от нее мало толку. То же верно и для меня. То и дело я пытаюсь что-то приготовить, но из этого не выходит ничего путного. Я совершенно точно не гурман, с этим я за последние пять лет уже смирилась. Но иногда все-таки вспоминается более изысканная кухня.

Кажется, для нее самое время немного развеяться. И наесться деликатесами на вечеринке у этого Тревизана – сколько захочет. Доротея уже восторженно расписала мне, что подают к столу богатые патриции. Если это правда хотя бы наполовину, гостям понадобится несколько часов только на то, чтобы рассмотреть всю еду.

Мы уселись на два пустых бочонка, повернувшись к солнцу. Вечерняя тишина наполняла внутренний двор, ничего не было слышно, кроме гудения мух, которые, как всегда при хорошей погоде, с жужжанием носились вокруг уборной. Пахло туалетом, но это было терпимо, потому что доносившийся из аптеки аромат трав пересиливал неприятные запахи.

Кларисса наконец нарушила молчание:

– Почему тебе не удалось вернуться?

– Мы сели в красную гондолу, я и Себастьяно. Этот старый лодочник, Хосе, тоже был там. Потом появились свет и грохот, в точности как в первый раз, а потом я потеряла сознание, тоже точно так же, как в первый раз. Но ничего не вышло. Когда я снова очнулась, оказалось, что я лежу на той же улочке, что и при прошлом повороте луны, а рядом со мной сидел Себастьяно.

– Куда он отвел тебя потом?

Я ощутила, что краснею.

– В дом куртизанок, – и поспешно пояснила: – Только на одну ночь, все было строго, мне выделили отдельную комнату, и я была в ней совершенно одна.

– Это у Мариетты?

Я удивленно кивнула.

– Ты ее знаешь?

– Мы уже встречались, – это прозвучало так, будто она не хочет об этом говорить. – А что дальше?

– Вчера Себастьяно отвел меня в монастырь Сан-Заккариа.

– Сан-Заккариа! – недоверчиво воскликнула Кларисса. – Все самое лучшее для тебя, как же так?

– Мне очень жаль, что ты…

– Ах, хватит, – печально перебила меня она. – Я просто завидую, вот и все.

Я внимательно рассматривала ее.

– Кларисса, не хочешь мне наконец рассказать, что на самом деле с тобой случилось?

Она вся сжалась.

– Зачем тебе это?

– Ты что-то от меня скрываешь.

– Я даже и не знаю что.

– Я тоже. Например, что ты имела в виду, когда сказала: «Разве я недостаточно искупила свою вину?» Достаточно для чего?

Она сжала губы, затем на ее глаза внезапно навернулись слезы, и она опустила голову.

– Если ты узнаешь всю правду, ты меня возненавидишь!

– Конечно нет! Расскажи мне все, и сама убедишься!

Она упрямо покачала головой, глядя в пол.

– Кларисса, тебе точно станет лучше, если ты об этом поговоришь! Поделиться тяжестью на душе с близким человеком – всегда помогает.

Она вздохнула.

– Ну ладно. Ты все равно не оставишь меня в покое, пока не узнаешь. Я совершила страшную ошибку, за которую и сейчас должна расплачиваться, и поэтому я сижу тут и гну спину как последняя служанка. Пытаться сбежать из этой ссылки бесполезно, потому что тогда они никогда больше не вернут меня в мое время.

Меня напугал ее тусклый и мрачный голос, но я почти ничего не поняла. Ее слова прозвучали в высшей степени загадочно, но я была решительно настроена пролить свет на эту темную историю.

– Кто это – «они»?

– Ну, старейшины.

– Какие старейшины?

– Которые все контролируют и отдают приказания.

– Кто они, эти старейшины? – Я немного помолчала, изо всех сил пытаясь догадаться. – Погоди, их случайно зовут не монна Эсперанца и Хосе Как-его-там?