Волшебная мелодия Орфея

Конечно, Клемент никогда не отличался ни мягкостью характера, ни тем более добротой. Но подобное жестокосердие было уж слишком. Бернар хотел было ответить резко, напомнить о монашеском обете и милосердии, но вовремя сдержался. Ссориться с Клементом ему было ни к чему. Потому как можно более спокойным голосом продолжил:

– Со слов отца госпиталия, ты видел, что привратника у ворот не было.

– Этот пьяница! Так его последние три ночи не дозовешься, кричи – не кричи!

– Ну а кроме этого, ты видел кого-нибудь другого?

– А кого я мог увидеть, – твердо ответил Клемент, – тьма была хоть глаз выколи, да и потом, я так устал, что до лежанки бы добраться.

Поняв, что больше ничего от библиотекаря не добьется, Бернар ретировался. Похоже, Ансельм говорил правду, это во-первых, а во-вторых, в голосе хранителя библиотеки прозвучала слишком явная ненависть к теологу. С чего бы это? Очередная загадка. Санитарный брат продолжил свой путь. По пути размышлял, он знал, что главное в любом расследовании было поставить правильные вопросы. А для того, чтобы их поставить, ему нужно было получше знать предыдущую жизнь Ожье. Что он знал о теологе? Подумал и пришел к выводу, что он не знал ровным счетом ничего. Он представлял себе, как становились докторами теологии. Ему было известно, насколько трудным и тернистым был этот путь. Годы странствий, годы беспрестанного труда, просиживания за манускриптами до слепоты, годы утомительных, длящихся часами диспутов. Не все были готовы к подобному самопожертвованию, не все выдерживали. Следовало бы поговорить с Руфином, не откладывая, сегодня же. А во-вторых, ему показалось, что Клемент знал Гийома Ожье. И не только знал, но и испытывал к нему глубокую неприязнь, если не сказать искреннюю ненависть. Что же такого могло произойти между двумя учеными? Богословский конфликт? Расхождения в интерпретации Божественного слова? Несогласие эрудитов? Все эти определения как-то не подходили к только что услышанному. Монах сжал губы и покачал головой. В голове промелькнуло «Иосиф», хромоногий брат был кладезем информации. Может быть, именно у него Бернару удастся почерпнуть недостающие звенья этой запутанной цепочки событий.