Волшебная нить (СИ)

Чья-то тень мелькнула у каретного сарая, и Катя опомнилась. Сердце бешено забилось, ноги приросли к земле. Катя стала медленно оседать на снег, но ее подхватили сильные руки. Перед обмершей девицей возникло красивое и страшное лицо, нет, лик с раскольничьих икон. Тонкие губы разомкнулись:

- Не бойся меня, красавица, я не сделаю тебе худо.

"Григорий!" - с ужасом поняла Катя.

- Что вы здесь делаете? - едва выговорила она.

- Мое дело теперь одно - разбой, - странно усмехнулся Григорий. - Но тебе нечего бояться. Там где ты, беды не будет. Я уведу своих людей.

Разбойник тихо свистнул, ему ответили.

- Барышня, где же вы? - раздалось вдруг с крыльца.

Григорий стиснул Катю в объятьях и прошептал на ухо:

- Я найду тебя, красавица!

Миг - и он исчез за сараем. Катя не могла опомниться от страха и не сразу ответила горничной.

- Барышня! - еще раз окликнула испуганная Настя.

- Я здесь, - голос Кати предательски дрожал.

- Поспешите, барышня: уж олово льем!

Настя скрылась за дверью. Катя последовала за ней, едва передвигая ноги. Она еще долго дрожала как в лихорадке. На вопросы встревоженной Насти отвечала, что замерзла.

Тем временем девицы, сбившись в стайку на кухне, жгли на подносе бумагу. Рядом стояла тарелка с водой, в которой плавало застывшее олово. Бумага догорела, Акулина поднесла блюдо к стене и взялась изучать тень. Малейшее движение воздуха вызывало колебания бумаги, и на стене показывались причудливые силуэты.

- Гляньте-ка, барышня, - подала голос бойкая Акулина. - Никак султан, лошадь? Военный жених вам выпадает, должно, гвардеец.

Наташа, как ни силилась, не могла разглядеть ни лошади, ни султана.

- Да где же? - сердилась она и топала ножкой.

Затем девицы пустились считать балясины на деревянной лестнице, приговаривая:

- Вдовый, молодец, вдовый, молодец...

Наташе выпал "молодец", и она вполне удовольствовалась.

Катя безучастно следила за гаданием и все никак не могла прийти в себя от пережитого страха. До сих пор она чувствовала на себе тиски объятий разбойника, его жаркое дыхание возле уха, когда он шептал: "Я найду тебя, красавица!" Лишь предположение о том, какая опасность угрожала всему дому, приводило бедняжку в полуобморочное состояние. Верно, надо сказать хозяину, кто рыщет по его усадьбе, но Катя медлила отчего-то. Она не понимала почему. Воображение девицы рисовало страшные глаза иконописного лика, и кровь застывала в жилах. Пусть и с обожанием и страстью смотрят эти глаза, все одно страшно.

- Идем, Катя, да что же ты? - тормошила ее Наташа.

Катя словно из проруби вынырнула, опомнилась и огляделась вокруг. Гадальщицы вновь набрасывали шубы и платки, гомоня, устремлялись на двор. Катя машинально последовала за ними. Акулина научила Наташу, что говорить:

- Залай, залай, собачонка, залай, серенький волчок.

Все притихли, слушая. Некоторое время стояла тишина. Собаки молчали, как уговорились. И вот где-то вдалеке забрехали, перебраниваясь, одна, другая, третья.

- Далеко лают, стало быть, на чужую сторону замуж отдадут, - заключила Акулина.

Наташа и этому была рада: привиделся Петербург или Москва. А Катя думала, не разбойников ли собаки учуяли, провожают. И опять задрожала в страхе.

Однако гадальщицы ни о чем не ведали и продолжали гадание. Собирались было кидать башмачки за ворота, но никому не хотелось по темноте лезть в сугробы. Отложили забаву на день.

10.

Приближалась полночь, а с ней самое страшное гадание. Девицы условились совершить его в заброшенном флигеле, подальше от чужих глаз. Игнатий Ильич запретил в своем доме предаваться суевериям, посему все совершалось тайно. Наташа уговорила девиц рискнуть.

Во флигеле все было приготовлено заранее: два стола, свечи, зеркала на столах. Меж них поставили стул, на который усадили Катю. Она единственная не отказалась первой испытать судьбу. Более от равнодушия, чем от любопытства: мысли ее заняты были другим.

Однако стоило девушке погрузиться в таинственность обряда, как она поневоле ощутила внутренний трепет. Акулина очертила углем место, где сидела Катя.

- Не бойтесь, барышня, - пояснила она. - За эту черту никакая нечистая сила не перейдет. Сейчас скажите: "Суженый, ряженый, покажися мне в зеркале!" Когда он явится, не забудьте крикнуть: "Чур меня!" Он и пропадет.

Кате сделалось жутко от этих приготовлений. Да и другие девицы ежились от страха и жались друг к другу.

- Сидите смирно, барышня! - руководила Акулина. Девушкам же приказала: - А вы замрите и ни звука! Все, начинаем! Сказывайте, барышня.

Катя открыла было рот, но, как ни силилась, не могла произнести ни слова. Тишина казалась зловещей. Девицы у двери боялись пошевелиться. Катя смотрела в зеркало на бесконечную галерею свечей, и ей казалось, что светлая галерея темнеет, подергивается дымом. Где-то скрипнула половица, и девушка вздрогнула. Зрительницы тоже ахнули, но тотчас замерли вновь под строгим взглядом Акулины. Катя дрожала от страха и нервического напряжения, мороз бежал по коже, в глазах рябило, но она, не отрываясь, смотрела в зеркало перед собой.

- Суженый, ряженый, покажися мне в зеркале, - едва пролепетала бедняжка.