Волшебная шкатулка

Холт быстро осмотрел тело и понял, что человек мертв его сначала ударили по голове, а потом закололи ножом. Холт проверил карманы и узнал, что убитый — Гарольд Бонни; следов ограбления на трупе не было. В комнате вообще ничего не указывало на то, что произошло ограбление. Все, казалось, стояло на своих местах, даже сейф не взломан, хотя вот здесь не стоило спешить с выводами, потому что ключ от сейфа лежал в кармане убитого. Однако убийство было совершено, и Уэниси был убийцей или сообщником, поэтому Холт сразу же, прямо из конторы, позвонил в Скотленд-Ярд и рассказал все подробности этого события.

Я могу только добавить, что Уэниси сразу же исчез. Он ее вернулся в свою квартиру в Лаймхаузе — полиция была там раньше, чем японец мог туда добраться. Был объявлен его розыск. Фотографии преступника были разосланы во все полицейские отделения в каждом порту сидели наблюдатели. Но захватить Уэниси так и не удалось… Он, очевидно, сразу же уехал из страны на каком-нибудь пароходе, проходившем по Темзе. Здесь мы на некоторое время с ним распрощаемся.

Сначала думали, что преступник ничего не украл, поскольку главный клерк не мог выяснить, исчезло ли что-либо из конторы. Но через несколько дней вернулся из Парижа тот клиент и, показав квитанцию, потребовал назад свой жемчуг. Однако жемчужины исчезли. Стало ясно, что именно на них и охотились преступники. Очевидно, они знали о них и выследили, как владелец принес их в контору. Сейф они открыли, разумеется, «домашним» ключом, а потом снова положили его в карман мертвого Гарольда Бонни.

Я был исполнителем завещания бедняги Бонни и оспорил его ответственность за жемчужины на том основании, что он взял их на сохранение бесплатно и что гибель преступной небрежностью назвать нельзя. Но мисс Мэйбл, по сути, единственная наследница покойного нотариуса, настаивала на том, чтобы взять, ответственность на себя. Она заявила, что жемчужины, можно было положить в банк или перенести в хранилище и что она, если не по закону, то по совести несет ответственность за их исчезновение. В общем, мисс Мэйбл настаивала, чтобы выплатить владельцу полную стоимость жемчужин. Это был чрезвычайно бессмысленный поступок, потому что клиент с радостью, взял бы и половину стоимости жемчужин. И все же я склоняю голову перед человеком — мужчиной или женщиной, неважно, — который лучше выберет бедность, но не нарушит слова…

После этого Бродриба, который и сам был таким человеком, пришлось успокоить еще одной рюмкой портвейна.

— И учтите, — продолжал он, — когда я говорю бедность, то это нужно понимать буквально. Те жемчужины, были оценены в пятьдесят тысяч фунтов. И когда горемычная мисс Мэйбл выплатила деньги, ее ожидала нищенская жизнь. По правде говоря, ей приходится продавать одно за другим всякие там свои украшения, чтобы покрыть ежедневные расходы. Я готов повеситься, как подумаю, на что же она будет жить, продав свое последнее добро. Но не хочу тратить ваше время на эти личные заботы. Вернемся, как говорят, к нашим баранам.

Прежде всего о жемчужинах. Следов их так и не нашли: похоже, преступники и не пытались их сбыть. Знаете ли, жемчужины сильно отличаются других драгоценных камней. Большой алмаз можно распилить, попробуйте распилить большую жемчужину! Да и стоило это ожерелье так дорого не столько из-за размеров, совершенной формы и «чистоты» отдельных жемчужин, сколько из-за того, что все они были подобраны. Разрозненные жемчужины стоили бы гораздо дешевле.

А теперь вернемся к нашему приятелю Уэниси. Как я уже говорил, он исчез, но потом объявился в Лос-Анджелесе: его схватила полиция, обвинив в ограблении и убийстве. Японец попался на горячем и заслуженно получил смертный приговор. Но по какой-то причине — или как я думаю, без всякой причины — приговор заменили на пожизненное заключение. В такой ситуации английская полиция, ясное дело, ничего не могла поделать, тем более что и улик-то против Уэниси не было.

По профессии этот Уэниси был металлистом. Он делал этакие милые безделушки, что так любят японцы, поэтому ему позволили в тюрьме устроить маленькую мастерскую и понемногу заниматься своим ремеслом. Среди сделанных им вещей была и небольшая шкатулка, изготовленная им в виде сидящего человечка. Эту шкатулку Уэниси просил передать своему брату. Я не знаю, было ли у него разрешение на изготовление этого подарка, да это я не имеет теперь значения, потому что вскоре Уэниси подхватил грипп и через несколько дней умер от воспаления легких. Немного спустя, тюремному начальству стало известно, что брат Уэниси погиб за неделю перед этим в перестрелке в Сан-Франциско. Поэтому шкатулка осталась в тюрьме.