Волшебник

Отвернувшись от зеркала, я, опять аккуратно переступая через валяющиеся повсюду вещи, последовал вслед за учителем. На кухню. Светлую, с множеством шкафов, двумя раковинами, одним большим, овальным столом, четырьмя искусно сделанными стульями со спинкой и огромной люстрой над столом. Повторюсь: и это у меня-то

много всего лишнего в комнате? Кстати, обстановка в наших кухнях тоже получила свое название, правда, данное уже не людьми, а самим учителем. Говорит: «ЁКЛМН». Ё – это еда. КЛМН – кружка, ложка, миска, нож… и ведь не поспоришь. У меня, конечно, была еще вилка, но вот многие обходились и без нее.

– Ты ел? – спросил учитель, ополаскивая водой свою любимую, – с забавными рожицами, – кружку.

– Как проснулся, сразу к тебе, – покачал я головой. – Мне мать первым делом сказала, что ты ей сказал, что бы она мне сказал… блин! Короче, что мне надо уйти из города. Там уже мне стало как-то не до еды.

Я подошел к стене, где висел щит и меч учителя, и повесил на свободное место свой щит. У него такие места были подготовлены чуть ли не в каждой комнате. Говорит: «Поживешь с людьми, так потом еще и не таким параноиком станешь». И меня ведь тоже приучил. Я без меча и щита рядом с кроватью даже уснуть не могу. Например, в шкафу, как сегодня, мой меч и щит, последний раз висели года два назад. Я тогда, как и в этот раз, пострадал. Сильно. Собственно, мое оружие, только в таких случаях и оказывались в шкафу.

– Я себе картошку с мясом тушу, будешь? – подойдя к плите, где стояла, слегка позвякивая крышкой, парящая латка, не оборачиваясь, спросил учитель.

– Буду, – невольно кивнул я, хотя он и не мог этого видеть.

А затем мы ели. Молча. Как всегда. И лишь потом, помыв посуду, убрав со стола и налив себе чаю, уселись напротив друг друга, откинувшись на удобные спинки стульев. Правда, из-за этого, мне пришлось снять перевязь с мечом и повесить его рядом со своим щитом.

– Приступай, – одобряюще кивнул учитель.

– Легко, – отхлебнув из кружки, ответил я. – Первый вопрос: почему? Какая причина?

– Можешь начинать загибать пальцы.

– В смысле?

– Сколько нежити ты тогда убил? – почти ласково произнес учитель.

– Спроси чего полегче.

– Ладно, сколько магической нежити ты убил?

– Насколько магической? – уточнил я.

– Хотя бы сильной.

– Два Рыцаря, один Костяк, и один Лич.

– А теперь, – еще более проникновенно, продолжил учитель, – сколько дней не рекомендуется ходить в Некрополь после убийства Рыцаря?

– Месяц, это, по-моему, даже дети знают.

– Молодец! По крайней мере, на уровне детей ты точно соображаешь. Грудных.

Невольно нахмурился: что я упустил?

– Не понял? – изогнул бровь учитель. – А ты посчитай, посчитай…

– Два Рыцаря Смерти – это два месяца, – осторожно начал я. – Один Костяк – еще два месяца. Один Лич… даже не знаю… четыре месяца?

– Год.

– Значит… – на мгновение задумался я, подсчитывая в уме, – один год и четыре месяца. Грубо говоря, полтора года мне лучше к Долине Нежити даже не приближаться. И в чем проблема? Полтора года это вовсе не повод, чтобы куда-нибудь уходить.

– И это мой ученик, – раздраженно закатив глаза, горестно отозвался учитель.

Я снова нахмурился.

– Ну? – мрачно произнес я.

– Чего ты тут брови хмуришь? – наклонившись в мою сторону, сухо ответил учитель. – Я тебя сколько учу? Тринадцать лет? И какое у нас с тобой первое правило?

– Сначала думай, и только потом говори, – еще мрачнее произнес я.

– Смотри-ка ты, знает! – брови учителя удивленно взлетели вверх. – А я думал ты уже забыл. Ну, так и? Не хочешь попробовать подумать?

– Я думал, – уже откровенно набычившись, ответил я.

– Ой-ой, какие мы грозные! – насмешливо блеснул глазами он. – Сопли до пола, а все туда же… еще и Арт-Наком зовется.

И тут я успокоился. Абсолютно. Вот ведь старый хрен, едва не подловил.

– Учитель, я действительно думал, всю дорогу пока шел до тебя, но все равно не смог понять.

А в ответ смех, не громкий, какой-то даже добрый и ничуть не обидный.

– Ты, наконец-то, повзрослел, – отсмеявшись, удовлетворенно произнес учитель. – Еще в прошлом месяце ты даже не понимал, что это обычные провокации, и их надо игнорировать.

Я молча кивнул. Да. Повзрослел.

– Ладно, теперь поговорим серьезно, – в три глотка осушив кружку и отставив ее в сторону, произнес он. – В Некрополь тебе нельзя, – положив руки на стол и переплетя пальцы, сухо, по-деловому, смотря прямо в глаза, заговорил учитель. – И не полтора года, а до конца жизни.

Я снова кивнул. Молча. Учитель в ответ улыбнулся и покачал головой.