Волшебник на пути. Последний путь чародея

— Кем запрещено? — презрительно фыркнул крепостной и повернулся к Блейзу. — Знай же, юноша, что вовсе не призрак пожирает душу человека, а…

Гневно зарычав, призрак колдуна накинулся на призрак крепостного. Поляна наполнилась криками и воплями, аморфная светящаяся масса, бывшая двумя сцепившимися призраками, вздымалась, крутилась и вспучивалась на уступе.

— Сейчас же прекратить это! Прекратить! — крикнул кто–то ещё, и его поддержал четвёртый — Прекратить!

С разных сторон в свалку ринулись ещё двое призраков, действительно погружаясь в само светящееся облако, удваивая его размеры. Аморфная масса сжалась в центре, две её половины растащили в стороны и они снова образовали фигуры крепостного и колдуна, прожигающие друг друга взглядами и обменивающиеся оскорблениями — но перед каждым, загораживая его от противника, торчал призрак в тунике с капюшоном и шоссах, с луком и колчаном за плечами, кинжалом на поясе, препятствуя драке.

— Ну в самом–то деле! — возмутился сдерживавший колдуна, — Ты подаёшь нашим потомкам ужасный пример!

— Не моим потомкам, глупый ты простолюдин! — прорычал колдун.

— Да брось, кузен, мы здесь все простолюдины, — ответил ему охранник. — Верно, Конн?

— В смерти все равны, — согласился Конн и поглядел на колдуна с волчьей усмешкой. — Мне пустить в тебя стрелу для доказательства?

Колдун содрогнулся, но продолжал бушевать.

— Вы, малые из простонародья, бегающие по лесам!

— Мы разбойники. — Ранульф пожал плечами. — Мне лично пришлось выбирать между зелёным лесом и разрушенным городом с его безумцами и отверженными. Я выбрал лес.

— Городской сумасшедший или лесной разбойник, все едино! — сплюнул колдун. — Вы бандиты, и вас следовало вздёрнуть на виселицу!

— Да со мной как раз так и поступили, — уведомил его Конн, — и будь ты тем самым лордом, который приказал это сделать, я б утыкал тебя стрелами как подушечку для булавок, а потом, когда оправишься и вытащишь их, всадил бы ещё больше. Вот Ранульф, он не удостоился виселицы. Какой–то лесник выскочил из засады и всадил ему в сердце меч, не так ли, Ранульф?

— Именно так, — ответил другой разбойник, — но я не держу на него зла. В конце концов, днём раньше я устроил засаду на него.

Блейз воззрился на призраков с трагическим выражением лица.

— Я думал, в могиле царит покой!

— Конечно царит, — заверил его Конн, — но мы–то ведь не совсем в могилах, не так ли?

— Уверен, наши души пребывают в покое, — сказал Ранульф, — полные счастья и восторга в вечном блаженстве, которое положено тем, кто настрадался при жизни — но мы не эти души, а только тени разумов.

— Умолкни, дурак! — крикнул колдун.

— Дурак? — переспросил Конн. — Ну, я одно время валял дурака — служил шутом, пока мой лорд–маг не приказал привести ему на ложе мою любимую. Когда он принялся разоблачаться, я как раз пришёл забавлять его, а потом выхватил из своей погремушки кинжал и всадил ему в сердце. Мы с моей девушкой сбежали в зелёный лес, но его призрак последовал за нами и случайно узнал, что именно происходит, если налетишь на меч, сделанный из холодной стали. — Конн покачал головой, вспоминая о былом. — У меня потом рука почти сутки висела как безжизненная плеть.

— Заземление электрических зарядов? — сверкнул глазами Гар. — Очень интересно.

— Электрических? — К Гару стремительно метнулся и завис над ним ещё один призрак. — Кто ты такой, раз знаешь об электричестве?

Гар окинул фантома взглядом с головы до пят. Этот был облачён в высокий островерхий колпак и мантию; даже при бледном кремовом свечении его субстанции Гару удалось разглядеть звезды, полумесяцы и знаки Зодиака.

— Понятное дело, маг.

— Если ты маг, то метни огненный шар, — бросил ему вызов призрак.

У Блейза разом засосало под ложечкой, и он мигом повернулся к Гару.

— Не говори им, что ты огнемётчик!

— А это так? — скромно поинтересовался Гар. Он на минуту упёрся взглядом в ночь, а затем небрежно поднял руку и махнул ею в сторону призрака. Когда его рука описала дугу, на ладони у него, казалось, занялся огонь, а затем сорвался с его кончиков пальцев прямо к призрачному магу. Фантом завопил и исчез. Огненный шар полетел дальше; призраки с визгом отпрыгнули в стороны. Шар врезался в скалу, вызвав сноп искр, и пропал.

— Да, полагаю, это часть того, кем я являюсь, — допустил Гар.

Потрясённый Блейз посмотрел на него.

— Есть ли что–нибудь, чего ты не можешь сделать?

— Очень даже много чего, — хмыкнул Гар. — Можешь спросить у Алеа.

— Нет, мы спросим не у неё, а у тебя. — Конн бросил охраняемого им крепостного и гневно посмотрел на Гара. — Этот парнишка говорит, что позвал нас сюда по твоей просьбе. Чего ты от нас хочешь?

— Да, чего? — подплыл к нему и Ранульф. — Спрашивай!

— Ну хорошо, — отозвался ничуточки не взволнованный Гар. — Из чего вы созданы?

Несколько призраков были шокированы, а ещё несколько забормотали что–то о хамстве, но Конн только усмехнулся.

— А из чего создан ты, смертный? Если ты сможешь нам это сказать, то может и мы сумеем растолковать тебе, из чего мы состоим.