Волшебник на пути. Последний путь чародея

— Рада слышать, что это срабатывает, — проговорила она.

— Срабатывает наилучшим образом, уж поверь! — Солютра подчеркнула сказанное, потрясши луком. — Они не хотят драться с Воронами, чтобы не хоронить тех, кто погибнет! Отряду нужен каждый член, какой в нем есть!

Алеа решила, что это наверняка относится также и к самим Воронам.

Покуда готовили еду, она отправилась прогуляться со своими спутниками.

— Умеют ли они сражаться столь хорошо, как утверждают? — гадала она вслух.

— Если они вообще умеют сражаться, — убеждённо отозвалась Майра, — то уж куда лучше, чем сервы!

— Похоже, они обучены обращаться с оружием вроде луков, пращей и копий, даже если никогда не используют их против других людей, — задумчиво произнёс Гар.

Алеа бросила на него быстрый и острый взгляд.

— Ты сам планируешь использовать их!

— Да вообще–то нет, — отозвался Гар, — напротив, позволить им использовать нас — вернее, наши знания.

Поэтому после трапезы они с Алеа разошлись в разные стороны, но по–прежнему оставаясь вполне в пределах видимости отряда, и уселись медитировать. Прошло всего пятнадцать минут, прежде чем Солютра подошла к Майре и требовательно спросила:

— Чего это они делают, так вот сидя?

— Медитируют, — уведомила её Майра.

— Медитируют? — недоверчиво переспросила Солютра. — Что это за магия такая?

— Всего лишь сосредоточение, — пояснила Майра. — Они пытаются понять, как все сочетается друг с другом. Это вроде как видеть сон, бодрствуя.

Солютра увидела в этом смысл. Она с задумчивым лицом понаблюдала за Гаром и Алеа. А потом пошла поговорить с некоторыми из своего клана, которые тоже сделались задумчивыми.

Позабавленная происходящим, Майра повернулась к Блейзу.

— Как по–твоему, много ли пройдёт времени, прежде чем они примутся донимать Гара и Алеа просьбами научить их?

— Немного, примерно до завтра. — Блейз окинул взглядом гостеприимное племя. — Они гордятся своей магией, хоть и делают вид, будто ничего подобного не существует. Не стану от тебя скрывать, сегодня ночью мне спокойного сна не видать.

Майра пристально посмотрела на него, чувствуя его опасения; это пробудило в ней страхи, которые она пыталась подавить.

— Но они ведь кажутся такими обыкновенными, как только перестанешь замечать странности их тел, причёсок и украшений! Наверняка ж они не могут быть чудовищами из бабушкиных сказок!

— Такого я б не подумал, но они уже столько раз нас удивляли всякими неожиданностями. Я не могу выкинуть из головы те старые рассказы, о том, что в городах обитают лишь больные безумцы, одно прикосновение к которым заразит тебя страшной болезнью!

Майра задрожала, вспомнив именно такой вот рассказ, но решительно заявила:

— Ну, они пока не пытались прикоснуться к нам — а что касается их безумства, то я видела нескольких, у кого слишком яркие глаза и которые слишком визгливо смеются, но большинство из них кажутся такими же здравомыслящими, как любой стражник мага.

— Да, они кажутся такими, — сомнения Блейза казались почти осязаемыми. — Хотя я не вижу тут особых свидетельств болезни.

— Возможно, все больные поумирали, — предположила Майра.

— Это имело бы смысл, — согласился Блейз. Он окинул взглядом собравшихся вокруг костровой ямы членов отряда, смеющихся и шутящих теперь, когда день подошёл к концу. Несколько юных парочек держались за руки. — Они такие же закалённые трудом и мускулистые, как любые из сервов, — произнёс Блейз, словно размышляя вслух, — но в них есть достоинство, уверенность, которой я не помню по своей родной деревне.

— Они свободны, — тихо проговорила Майра. — Вот в чем разница.

— За это однако приходится платить свою цену, — задумчиво сказал Блейз. — Они не могут быть уверены, что дичи хватит на пропитание от одного дня до следующего.

— А что бывает с крепостными, когда случается засуха? — пожала плечами Майра.

— Голод — отозвался ровным голосом Блейз. — У лордов еды по–прежнему в достатке, но крепостные умирают с голоду. Возможно, этим ребятам в конце концов не так уж и плохо живётся.

— И у них есть родной дом. — Взгляд Маиры сделася тоскливым. — Родной дом, и люди, готовые, если понадобится, помочь им, а если потребуется — то и защитить их.

Блейз почувствовал эхо её тоски. У него было два родных дома: один у родителей и один у Арноля, и он очень сильно тосковал по ним обоим.

* * *

Рассвет застал дюжину жителей города сидящих кольцом вокруг Гара и Алеа. В течение недели эта пара научила их основам даосизма, и они начали задумываться о своей периодической борьбе с Ястребами и Гончими. И были до крайности потрясены, когда в их родной сектор явилась группа Ястребов под белым флагом.

Лонгшанкс в сопровождении полудюжины тяжело вооружённых воинов выступил встретить их.

— Удачной охоты, — осторожно пожелал он.

— И вам того же, — ответил представитель Ястребов. — Да умножится дичь в вашем клине.

— И в вашем, — заставил себя улыбнуться Лонгшанкс. — По какому случаю этот базар? Само собой, это не значит, будто он нам неприятен, просто удивляет.