Волшебник Земноморья

Покончив с завтраком, Гед прошел дальше в пещеру, к лодке, которая лежала носом к выходу, приподнятая и закрепленная на песке несколькими длинными обломками плавника. Еще вчера, перед сном, Тенар разглядывала эту лодку, ничего не понимая и чувствуя инстинктивное недоверие к ней. Лодка оказалась намного больше, чем девушка представляла себе: раза в три длиннее ее роста. В ней были разные вещи, незнакомые ей, а потому немного грозные на вид. По обе стороны ее головы (так мысленно назвала она нос лодки) было нарисовано по глазу; и ночью, сквозь сон, Тенар казалось, что лодка пристально разглядывает ее.

Повозившись с минуту в лодке, Гед взял там что-то и вернулся, держа в руке сверток с сухарями, хорошо обернутый, чтобы предохранить от сырости. Вынув из свертка большой сухарь, он предложил ей.

— Я не голодная, — сказала она.

Он взглянул на ее угрюмое лицо.

Убрав сухари в лодку — и предварительно завернув их столь же тщательно, как было раньше, — он сел у входа в пещеру.

— Надо выждать еще часа два до прилива, — сказал он. — Тогда и поплывем. Ты плохо спала, поэтому постарайся немного подремать.

— Мне не хочется спать.

Он не ответил. Гед сидел у входа в пещеру, боком к ней, на скрещенных ногах в темной каменной арке входа, и она видела его лицо в профиль. Он сидел на фоне яркого сияния голубого неба и неспокойного моря. Гед не шевелился. Он был неподвижен, будто обратился в камень, и во все стороны от него растекались, как круги по воде от брошенного камня, покой и тишина. Его молчание являлось обычным человеческим молчанием; подобно безмолвию пустыни, это была некая вещь в себе.

Так прошло довольно много времени; потом Тенар встала и пошла к выходу из пещеры. Он даже не шевельнулся. Она глянула сверху вниз на его лицо. Оно было как бы отлито из меди, твердое, застывшее в умиротворенном покое; темные глаза устремлены долу…

Он казался таким же далеким и чужим, как море.

Где он был сейчас, по каким тропам странствовала его душа? Нет, Тенар никогда не сможет пойти туда.

Этот человек заставил ее отправиться вместе с ним. Он, чародей, позвал ее по имени, и она пошла к нему и смиренно припала к руке, как тот маленький дикий кролик в пустыне, явившийся на его зов из темноты. А теперь, когда он получил свое Кольцо, когда Могилы обрушились, а их Первая Жрица нарушила обет и низложена навеки, — она ему больше не нужна. Он уходит от нее туда, куда она идти не может. Он одурачил ее, а теперь бросает одну, забытую и никому не нужную.

Одним быстрым легким движением она наклонилась и сорвала с его пояса свой стальной кинжальчик. Он не пошевельнулся, будто она сняла что-то со статуи.

Клинок кинжальчика в длину был всего дюйма четыре; заостренный с одной стороны, он представлял собой миниатюрную копию жертвенного ножа. Жрица Могил всегда носила его при себе на кольце для ключей, висящем на поясе, сплетенном из грубого волоса. Только во время одного из танцев, исполняемых перед Опустевшим Престолом, нужно было подбрасывать кинжал вверх и снова ловить. Когда Тенар репетировала танец, она часто резала пальцы ножом, пока не научилась ловить его прямо за рукоять. Маленький клинок был настолько острым, что при малейшей неосторожности мог порезать палец до кости или рассечь жилу на горле. И хотя ее Господа предали и забыли ее, она еще может им послужить. Сейчас они направят ее руку на последнее деяние во славу Тьмы. Они примут это жертвоприношение.

Арха резко повернулась над застывшим мужчиной, отведя назад за свое бедро правую руку с ножом. В этот миг Гед медленно поднял голову и посмотрел на нее. В его взгляде явилось такое выражение, словно он увидел что-то ужасное. Его спокойное лицо исказилось от боли. Он смотрел на нее долго, казалось, он видел ее все яснее и яснее, и выражение его лица смягчилось. Наконец он произнес так, будто здоровался с ней:

—Тенар!

Потом протянул руку и прикоснулся к блестевшему на ее руке обручу из чеканного серебра, пронизанного девятью отверстиями. Жест его был доверчив, словно он убедился, что занесенный кинжал в ее руке не имеет никакого дурного смысла. На нож он не обратил никакого внимания. Он смотрел не на него, а вдаль, на волны, которые набегали с моря, затопляя камни.

Потом он произнес с усилием:

— Нам пора… пора уходить отсюда.

При звуке его голоса безумие отпустило ее. Она испугалась.

С неожиданной энергией поднявшись на ноги, он сказал:

— Ты ушла от них, Тенар. Ты теперь свободна.

Потянувшись всем телом, он потуже подпоясал свой плащ.

— Помоги мне управиться с лодкой, — попросил он. — Она поднята на колоды, они послужат вместо катков. Вот так, подтолкни ее… еще раз… Сюда, вот так… достаточно. А теперь приготовься; как только скомандую, сразу прыгай в нее. Это такой хитрый прием, чтобы спустить лодку в воду. А ну, еще раз… Ну, давай — прыгай!