Волшебники Гора

— Лежи спокойно, — предупредил я застонавшую рабыню, не имевшую никакого иного выбора, кроме как подчиняться тому удовольствию, которое я собирался ей доставить. — Не дергайся.

— Вы же знаете, что я не в состоянии сопротивляться вам, — всхлипнула она.

— Я выпорю тебя, если Ты хотя бы попробуешь, — напомнил я.

— Да, Господин! — радостно воскликнула рабыня.

В то же мгновение я почувствовал, как ее маленькие пальцы запутались в моих волосах.

— О-о, Господи-и-ин! — внезапно вскрикнула женщина.

А затем она, то начала неудержимо извиваться и стонать, то отчаянно пыталась остаться неподвижной. То прижимала мою голову к себе, то старалась оттолкнуть, не давая мне вести ее дальше. Ее пальцы то расслаблялись, гладя меня по волосам, то сжимались причиняя боль, но я не бил ее. Наоборот, я наслаждался ее стонами и конвульсиями, каждым ее движением, пресекая каждую попытку успокоиться и замереть, вынуждая женщину стремиться ко мне навстречу и самой прижиматься к моим губам. Я наслаждался тем, что вызывал ее потребности и тут же удовлетворял их, ее беспомощностью в моих руках и моей властью над ней, ее отзывчивостью и беспорядочными движениями и криками, которые рождались в результате моего столь крошечного, постоянного, терпеливого и нежного внимания. Наконец, рабыня закричала, взмолилась, и я, убрав ее руки со своих волос, заглянул в ее дикие ошеломленные глаза.

— Чего Ты сейчас больше всего хочешь? — спросил я.

— Я мокрая, мой Господин! Я не могу в это поверить, Господин! — простонала женщина.

— Ты хочешь служить? — осведомился я.

— Да, — воскликнула она. — Да!

— Ты просишь позволить тебе служить? — уточнил я.

— Да, Господин, я прошу дать мне возможность служить вам, — сказала рабыня и жалобно попыталась дотянуться до меня своим животом.

Но я неподвижно полулежал рядом, рассматривая ее.

— Пожалуйста, Господин, — попросила она.

Я не лишь улыбнулся в ответ на ее мольбу.

— Я — всего лишь рабыня, — всхлипнула женщина. — И это Вы сделали это со мной! Теперь я — только еще одна девка в ошейнике. Я беспомощна. Я принадлежу вам! Я ваша, и Вы можете делать с этим все, что пожелаете! И я сделаю для вас все что угодно! Я только прошу вас сжалиться надо мной!

— Я всего лишь проверил твои реакции, рабыня, — пояснил я.

— О, Господин! — заплакала она в расстройстве.

— Но я нашел их удовлетворительными, — сообщил я ей.

— Спасибо, Господин, — простонала женщина.

— Едва лишь вызванные, — продолжил я, — они сразу стали непроизвольными, рефлекторными и неконтролируемыми.

— Да, Господин, — признала она.

— Такие реакции сильно поднимут твою ценность, — заметил я.

— Я рада, Господин, — всхлипнула рабыня.

— И, как мне кажется, они все еще вне твоего контроля, — улыбнулся я, окидывая ее взглядом.

— Так и есть, Господин! — признала она, глядя на меня сквозь слезы, стоявшие в ее глазах.

Ее тело снова начало беспорядочно двигаться и извиваться. Казалось, ей достаточно было одного моего взгляда, чтобы начать терять контроль над своим телом. Она возбудилась от того, и от меня это не укрылось, что просто находясь под глазами мужчины.

— Но, я надеюсь, — сказала женщина, немного успокоившись, — Вы уделили этому столько внимания не только для того, чтобы оценить природу и особенности моих рабских реакций?

— Нет, — признал я.

— Позвольте мне служить! Позвольте мне служить вам! — взмолилась она.

Я выжидающе смотрел на нее.

— Я прошу позволить мне служить вам, Господин! — прошептала рабыня, и в этот момент я вошел в нее. — Мой Господи-и-ин!

То, что происходило потом, можно было бы назвать первым уроком модальности моего доминирования и моей власти над ней.

— Я отдаюсь вам, я ваша рабыня! — воскликнула она.

Потом я просто держал ее дрожащее тело в своих руках, стараясь успокоить.

— Экстаз, экстаз, — тяжело дыша, выталкивала она из себя слова.

— Теперь Ты видишь, — улыбнулся я, — какие вовлечены в это ощущения.

— Это было невероятно, — простонала женщина.

— Ты только начала учиться чувствовать себя, — предупредил я ее, и столкнувшись с пораженным взглядом, добавил: — Все верно. Ты — пока еще всего лишь новообращенная рабыня.

— Я испугалась, что могла умереть от этого, — призналась она.

— От этого не умирают, — заверил я ее, — Поверь, рабыни могут выдержать и не такое.

Женщина счастливо засмеялась и прижалась ко мне.

— Рабыни и рабство существует уже тысячи лет, — улыбнулся я.

— И теперь к ним присоединилась еще одна, — промурлыкала она.

— Это точно, — согласился с ней я.

Относительно этого у меня не было никаких сомнений.

— Я никогда не была столь счастлива за всю мою предыдущую жизнь, — заявила рабыня.

— Твои чувства не имеют никакого значения, — сказал я.

— Господин? — не поняла она.

— Это всего лишь чувства рабыни, — напомнил я.

— Да, Господин, — вздохнула женщина, а потом перевернулась на бок, положила голову мне на грудь и затихла.

— О, если бы свободные женщины могли бы осознать эти эмоции, — сказала она чуть позже, — они все бы бросили себя к ногам мужчин, умоляя об их ошейниках.

— Но они не могут понять их, — улыбнулся я. — Они же не рабыни.