Волшебники Маджипура

- Куда тяжелее всего, что ему когда-либо доводилось поднимать, проворчал Гиялорис. - Человек должен с осторожностью браться за тяжести, если не уверен, что у него хватит сил их удержать.

Престимион, держа бокал в левой руке, правой налил всем бренди из непочатой бутылки.

- Действительно, народ приветствует возвышение Корсибара, - сказал он, когда все вновь взяли бокалы в руки. - Я видел на всем протяжении Глэйдж, с какой поспешностью они развешивали его портреты и готовились праздновать его прибытие. Полагаю, что его очень хорошо принимали. - Он быстро обежал горящим взглядом лица гостей, словно желая намекнуть им, что в его мягких спокойных словах имеется подтекст. Но те и сами уже поняли это.

- Сейчас у него медовый месяц, - хрипло сказал Гонивол. Он густо покраснел от обильной еды и питья, и это было заметно даже сквозь густую поросль, почти сплошь скрывавшую его лицо - Такое время бывает у каждого нового короналя. Но когда посыплются его декреты, народ может запеть иную песню.

- И не только простой народ, - добавил Сирифорн, протягивая хозяину бокал, чтобы тот вновь его наполнил. Его лицо тоже раскраснелось, а в глазах вспыхнул огонь.

- Что вы говорите? - с невинным видом осведомился Септах Мелайн. Неужели даже у таких людей, как вы, могут быть причины чего-то опасаться?

Сирифорн пожал плечами.

- Любая большая перемена, тем более такого масштаба, нуждается в тщательной оценке и анализе, любезный Септах Мелайн. В конце концов, лорд Корсибар один из нас. У нас нет никаких оснований сомневаться в том, что мы будем пользоваться при нем теми же привилегиями, какие имели и раньше. Но ведь никому никогда не ведомо, какие реформы и перестановки может замышлять новый корональ. Позвольте мне напомнить вам, что никому из нас еще не приходилось прежде переживать смену правителя.

- Вы совершенно правы, - безразличным тоном вставил Престимион. - Какое это странное время для всех нас. Позвольте мне теперь предложить вам особого ароматического бренди. Мы выдерживаем его после перегонки шесть лет в кеппинонговых бочках, куда для особого привкуса кладут несколько ягод ганни.

Он махнул рукой Септаху Мелайну. Тот поставил перед каждым из присутствующих новые бокалы и ловко наполнил их. Престимион внимательно следил за тем, как гости пили, как будто беспокоился, смогут ли они по достоинству оценить изысканный напиток, а затем обратился к ним прямо:

- А вы, господа? Каково ваше личное отношение к переменам? Скажите мне, они полностью устраивают вас?

Олджеббин настороженно посмотрел на Сирифорна, Сирифорн на Гонивола, а Великий адмирал на Олджеббина. Чья очередь была выкручиваться, отвечая на трудный вопрос?

Все молчали, не было слышно даже обычного в таких случаях уклончивого бормотания.

- А как вы восприняли метод прихода Корсибара к власти? - уточнил вопрос Престимион. - Неужели вы не были шокированы? Или, по-вашему, то, что корональ выбирает себя сам, является хорошим нововведением?

Олджеббин набрал полную грудь воздуха и медленно беззвучно выдохнул. Разговор наконец дошел до сути, и это его ни в коей мере не радовало. Но он ничего не сказал. Как и Гонивол.

Первым не выдержал затянувшейся паузы Сирифорн.

- Не хочет ли мой господин Престимион подтолкнуть нас к государственной измене?

Престимион удивленно вздернул брови.

- Измена? О какой измене вы говорите? Я задал прямой вопрос, касающийся политической философии. Меня интересует ваше мнение по поводу проблемы теории власти. Или, может быть, члены правительства не имеют убеждений в конституционных вопросах или стесняются говорить на эту тему в кругу друзей? А вы находитесь здесь среди друзей, принц Сирифорн!

- Да. Здесь так любят друзей, что меня накачали лучшим в мире вином, накормили до отвала тончайшими яствами, а теперь еще угощают изумительным бренди, от которого я не нахожу в себе сил отказаться, хотя, кажется, скоро лопну, - сказал Сирифорн. Он поднялся и деланно зевнул. - А теперь я, кажется, в состоянии только спать. Возможно, было бы лучше отложить обсуждение конституционных вопросов и философских проблем до утра. Так что, с вашего позволения, принц...

- Подождите, Сирифорн! - вдруг свирепо вскричал Гонивол. Великий адмирал, изменив своей обычной холодной и отстраненной манере поведения, вскочил на ноги. Его изрядно покачивало от выпитого, и он с очевидным усилием заставлял себя держаться вертикально. Его глаза сверкали, на лице было написано такое горячее, граничащее со злобой раздражение, какое можно было видеть разве что у графа Фархольта, когда того охватывал гнев. - Мы сидим здесь уже весь вечер, попиваем вино Престимиона и играем с ним в забавные словесные игры, - хрипло пробормотал он плохо повинующимся языком и, качнувшись в сторону Сирифорна, расплескал содержимое своего бокала. Пришло время говорить правду, и вы останетесь здесь. - Он повернулся к Престимиону: - Вы согласны со мной, принц? Вы, как я понимаю, клоните к тому, что не намерены признавать коронацию Корсибара и желаете выяснить, на чьей стороне мы окажемся, если вы восстанете против него?