Волшебники на каникулах

что из недавнего сна. Лед, надвигающийся с ледника, спускается вдоль горных склонов по

мере выпадения снега и понижения температуры. Ледниковый период, подумала Нита.

Ледники покрывают все вокруг, поглощая пейзажи под непрекращающимся снегом, подкармливающим их - то, что происходило очень медленно в реальности, во сне

двигалось с ужасающей быстротой, где ход времени был ускорен. "Сердце мира покрыто

льдом", - кто-то сказал ей. Медленным холодным голосом, словно бы принадлежавшим

самому снегу. И в нем не звучало ни капли сожаления о льде.

Нита еще некоторое время сидела в рассветной тишине и размышляла об этом. Там, с

другой стороны занавеси, по-прежнему слышалось тихое дыхание спящего Кита, но

другой звук отсутствовал - похрапывание Понча. Нита отворила плетеную дверь и

выскользнула в сумрак раннего утра.

Она вышла со двора Пелиэнов и направилась на пляж. Там Нита некоторое время

простояла, наслаждаясь абсолютной тишиной, нарушаемой только ее дыханием и

шелестом морских волн, тихонько скользящих вверх и вниз по песку. Мир вокруг нее

устремлялся в стороны и вверх на невообразимую высоту, но Нита уже привыкла к этому.

Теперь окружающая ее масштабность возвышала ее, а не делала ничтожной.

Далеко на изгибе песчаного берега она увидела две темные фигуры, тоже наблюдающие

за рассветом. Ни одна из них не шевелилась.

Она не спеша направилась к ним, потому что во время такого рассвета торопиться не

стоило. Каждый из тех, которые Ните уже довелось здесь наблюдать, стоил того, чтобы

им полюбоваться, и ни один не походил на другой. Этот переливался всеми оттенками

алого, золотистого и персикового, протянувшимися по небу, кое-где прочерченному

темно- и светло-серыми полосками облаков на синем фоне, который постепенно

становился опаловым. Квельт и Понч сидели на верхушке дюны, словно очерченные этим

холодным светом, и смотрели на воду. Нита села рядом с Квельт.

- Ты не видела сегодня своего тапи? - спросила она. - Он собирался проследить, куда

направляются цеифф...

- Нет, он ушел еще до того, как я проснулась. Я хотела поговорить с Поншем.

113

Нита оглянулась на Понча, который лежал, положив морду на лапы, и смотрел на море.

- О чем?

- О чем угодно. Он хороший собеседник, - ответила Квельт. - Много знает.

Нита улыбнулась. Словарь этой собаки еще недавно состоял только из названий

различных видов корма.

- Ну только когда его рот не занят очередной палкой, - пошутила она.

Понч перевернулся, посмотрел на нее, а затем, словно не желая отвечать на это, снова

перевернулся на живот.

Некоторое время они просто сидели в тишине. Наконец, Квельт спросила:

- У тебя бывало такое состояние, когда тебе кажется, что есть нечто важное, что тебе

следует знать, но ты не знаешь об этом?

Нита вздохнула, откинувшись на песчаную дюну.

- Скорее, стоит спросить, бывает ли у меня состояние, когда у меня нет вопросов, -

сказала она. - И когда мне кажется, что мне известно все, я почти всегда ошибаюсь.

И снова потекло время, нарушамое лишь шелестом волн, пока они смотрели на воду.

- В чем дело? - спросила Нита.

- Я не знаю, - ответила Квельт. - Это началось недавно, сотню лет назад или около того.

Я была занята, регулируя погоду или что-то подобное, и тогда... - она прервалась, посмотрев на Ниту. - В чем дело? - спросила Квельт. - Почему ты смеешься?

Нита с трудом пыталась подавить смех. Наконец, ей удалось совладеть с собой.

- Извини, - сказала она. - Это просто культурные различия. "Недавно, сотню лет назад"...

У нас за это время проходит целая жизнь.

Квельт удивленно покачала головой.

- Довольно странно знать, что жизнь может быть так коротка, - сказала она. - Но для

твоего народа она не кажется такой уж короткой, верно?

Нита некоторое время наблюдала за тем, как вода накатывается на наливающийся

персиковым солнечным светом берег.

- На самом деле, - наконец сказала она, - когда ты уже подходишь к концу срока.

Семьдесят, восемьдесят лет... - Она помолчала. - Конечно, сейчас человеческая жизнь

стала длиннее. Мы научились излечивать некоторые болезни, лучше питаемся и все такое

прочее. Но в целом, после восьмидесяти-девяноста лет большинство людей начинает

уставать. Их тела не работают должным образом. Они начинают разрушаться. Иногда

даже их память ослабевает.

- Кажется, что это так быстро.

- Я не знаю, - пожала плечами Нита. Она поймала Понча за кончик хвоста и начала им

лениво поигрывать, тот посмотрел на нее через плечо, заворчал и сделал вид, что хочет

цапнуть, затем перевернулся на спину и начал извиваться на песке. - Это просто как будто

бы даже если твое тело в целом здорово, но остальная часть тебя начинает желать чего-то

еще. - Она внимательно посмотрела на белый кончик хвоста Понча, а затем отпустила его.

- Моя бабушка, - продолжила Нита, - а если точнее, папина бабушка - сказала мне одну

вещь, когда я была маленькой. Я запомнила это. Но тогда я не понимала, что с ней такое.

Она не болела, и в целом была в порядке. Но она спала большую часть времени, а когда не

спала, то просто сидела в кресле перед телевизором и улыбалась. Многие пытались