Волшебники в бегах: часть третья

Пауза затягивалась. Шелестел за окном ветер, тревожно, назойливо бились в стекло ветки, метался от сквозняка узенький язычок свечного пламени — точно так же, наверное, метались и бились в голове мысли несчастной Ильнельгердис, раздираемой между чувством долга и стремлением к справедливости. Чума бы побрала Тайриэла с его пренебрежением чужими судьбами... Хотя своей жизнью он, кажется, тоже не слишком дорожил. Линн не дыша вжалась спиной в сосновые доски. Она видела, как побелели костяшки сжатых в кулак пальцев Лориссы, и бледность, залившую ее лицо, и догадалась, что мысли колдуньи были отражением ее собственных. Вряд ли бывшую хозяйку заботила жизнь какой-то торванугримки, влезшей не в свое дело, однако Лорисса еще никогда никого не убивала и, судя по дрожащим губам, сегодня точно не стремилась начинать. Что думал Тайриэл, осталось неизвестным; какие бы страсти ни бушевали в его душе, лицо эльфа было непроницаемым. Он ждал.

Ильнельгердис Этельхардсдаттер стремительно и не без изящества опустилась перед ним на одно колено, склонила голову и ясным чистым голосом произнесла:

— Клянусь, что помогу вам в ваших начинаниях и стану защищать вас до последней капли крови, и да будут тому порукой моя жизнь и моя честь. У меня сейчас нет при себе меча, но отныне он ваш...

— Тайриэл. Меня зовут Тайриэл, — чуть надтреснуто вымолвил эльф. — Я принимаю твою клятву, девочка. Встань.

Воительница пружинисто вскочила, тряхнув белокурой гривой.

— Итак, чем я могу помочь? Говорите, я готова.

— Выбора нет, будем действовать этой же ночью. Линн, прекрати делать вид, будто тебя тут нет. Ты, помнится, сказала, что знаешь, где прячут мальчика.

Линн шумно выдохнула, потерла лоб и проговорила:

— Это только мое предположение. Я думаю, он где-то в покоях матери-настоятельницы. Просто... мне кажется, это единственное место, куда никто не имеет доступа.

— Гм... Не лишено смысла. Ильнельгердис, вы знаете этот монастырь лучше любого из нас, где здесь можно кого-нибудь спрятать? Хотя, может, есть какие-нибудь казематы...

— Это же монастырь, а не темница! — воскликнула сбитая с толку северянка. — Нет здесь никаких казематов, и не было никогда. Я тоже думаю, что эта девушка, — она взмахом указала на Линн, — права. Если прятать, то в покоях матушки Альгитты. Они в восточном крыле, и там несколько комнат, но это, увы, все, что я могу поведать. Я всего лишь раз бывала в кабинете матушки — туда допускаются только самые старшие и доверенные из сестер.

— А ключи от этих покоев есть у кого-нибудь? Кроме настоятельницы, конечно.

— Наверное, есть у сестры-ключницы, но не уверена.

— Ясно. Что ж, призовем на помощь хитрость. И... иные силы.

— Вы имеете в виду Творца? — Светлые глаза торванугримки недоверчиво расширились. — Вы хотите помолиться Ему, чтобы Он помог вам отпереть запертые двери?

— Сомневаюсь, чтобы ваш бог ответил на мой призыв, — пробормотал Тайриэл. — И уж точно он не станет мне помогать. Нет, я подразумевал несколько более приземленную силу. Магию, проще говоря.

Ильнельгердис взъерошила волосы и призналась:

— Я понимаю не все из того, что вы говорите, но пусть будет так. Однако я осмелюсь просить вас не причинять вреда ни одной из сестер, что бы ни случилось. Они ни в чем не виноваты. Это добрые, достойные уважения женщины, и мне бы не хотелось, чтобы они пострадали.

— Таковым было и мое намерение, — кивнул эльф. — Лорисса, тебя это тоже касается.

— Что? — фыркнула колдунья. — Выходит, я должна стоять и покорно смотреть, как эти... добрые женщины будут меня убивать, если что-то пойдет не так?

— Можешь стоять и покорно защищаться. Но только защищаться, Лорисса. Иначе мне придется блокировать еще и тебя, а колдовать здесь и без того нелегко. Не усложняй мою задачу, она и так отнюдь не проста.

— Тайриэл, какого лешака?!

— Раз уж другие аргументы до тебя не доходят, позволь напомнить, где мы находимся. Если с головы кого-либо из монахинь упадет хотя бы один волос, на наши хрупкие плечи свалится еще и орава разъяренных кровных мстителей. И половина севера в придачу. Торванугрим потребует нашей выдачи, и будь уверена, дорогая, Совет земель с радостью удовлетворит это требование. Из-за твоей хоть и хорошенькой, спору нет, головки лорды не станут ссориться с союзной державой. Я ясно выражаюсь? Лорисса, ты же всегда была умницей...

На лице Лориссы большими четкими буквами было написано, куда он может засунуть свою похвалу, но она смолчала. Зато заговорила Линн:

— Ну так как мы будем действовать?

— Подождем еще немного для верности, но не слишком долго. За мальчиком отправимся я и Лорисса — большая компания тут ни к чему. Я бы с большей охотой пошел один, поскольку от меня меньше всего шуму, но парень должен увидеть знакомое лицо. Лорисса, надеюсь, твой племянник тебя узнает?

— Не имею понятия, — передернула плечами колдунья. — Должен. Он меня видел, если ты об этом, хотя и давно. Но я не так уж сильно изменилась.