Волшебница Вихря

Вихреградье приютило множество лошадей, которых каждое утро выпускали пастись на прибрежные поля. Мне нравилось наблюдать, как разномастный табун выходит к морю, как балуются в воде весёлые кони, как красиво вьются на волнах их длинные гривы. Красота прочно закрепилась в крепости, и люди поддерживали её, оберегая и балуя. Женщины постоянно что-то выращивали, особенно увлекаясь цветами и густо цветущими кустарниками. Вихреградье манило к себе и вьющиеся растения, которые превращали некоторые стены в зелёные полотна. Также женщины были внимательны к своему облику, и одевались даже в обычные дни ярко и интересно. Мужчины, особенно воины, были в своём облике сдержаны, и следили за сохранностью жилища, хотя волшебная крепость могла лечить себя сама. Никому бы и в голову не пришло выливать помои на улицу, или сор из домов сыпать на головы прохожим. Весь мусор собирался и сжигался на специальной поляне, а остатки еды отдавались лесным требушникам – зубастым мелким зверям, похожим на белок, которые любили всякую гниль.

Для меня самым трудным было общаться с воинами, которые, если я покидала комнату, сразу же подходили знакомиться. Их жило в замке не меньше трёх сотен, и все были любопытны и настырны, порой даже чересчур. Каждый хотел узнать обо мне что-то новое, и каждому хотелось посмотреть на грозовой меч. Я надеялась, что именно оружие привлекает их больше всего, и расстроилась, поняв, что мужчинам куда интереснее я сама. Сейчас мужское внимание было для меня нежеланно, и вовсе не потому, что я считала себя исключительной. Просто теребило душу некое предчувствие, на сей раз как будто радостное, но и печальное тоже, и я не знала, как его толковать…

Я продолжала творить вышивку для всех, кто обращался ко мне, и две девушки из деревни уже получили свои туники. Одна просила розы, другая хотела бабочек, а так как расшить надо было только вороты, я управилась быстро. Было приятно видеть, как загораются у заказчиц глаза, да и за работу они мне отплатили неожиданно щедро – одна принесла отрез красивой ткани абрикосового цвета, другая дала серебряную монетку.

– Подружек к тебе пришлём, мастерица.

– Спасибо вам! – улыбнулась я. – Носите с радостью! Буду рада всем.

Мне не хотелось гулять по берегу, хотя я и обещала Ратхе скорую встречу. Почему-то было боязно в чём-то вожаку не угодить и снова увидеть его холодный, напряжённый взгляд. Эльта, пришедшая рано поутру, застала меня за обычным делом – я прокладывала основу узора на праздничном платье третьей заказчицы. С этим нарядом работы предстояло много, но я всегда любила сложные вышивки.

– Ох, и красоту ты творишь! – воскликнула девушка, присаживаясь на лавку рядом со мной. – Прямо глаз не отвести! А почему себе одежды не расшиваешь? – вдруг улыбнулась она.

– Да так, – покраснела я. – Перед кем красоваться-то?

– Не знаю, – хмыкнула она. – Никто до сих пор не понравился?

Я поглядела на девушку, не зная, что ответить. Зрела в сердце одна смелая догадка, но я даже с Эликом не хотела ею делиться. По крайней мере, пока.

– Я об этом не думала. Ещё не освоилась, понимаешь? Может, позже…

– Конечно, – сразу согласилась Эльта. – На всё нужно время. Научишь меня вышивать? – улыбнулась она.

– Я могу расшить тебе платье или сорочку. Что захочешь. Мне это в радость!

– Мне будет приятно, но я хочу и сама попробовать. За уроки и помощь заплачу непременно, – добавила она, и я покраснела.

– Да мне главное, что могу здесь жить. Не нужно никакой платы!

– А давай дружить! – улыбнулась девушка. – Мне и поговорить особо не с кем, кроме разве что братьев и Ратхи.

– Понимаю. Я вот тоже только с Эликом, но он в последнее время всё больше об оружии и сноровке воинской. А я не знаю, что отвечать. Приёмов-то не ведаю…

– Ох уж эти парни! – лукаво сощурилась Эльта. – Всё-то им драться и ножи точить! Хотя, это правильно. Любимых нужно защищать.

Мне послышалось в её голосе что-то странное, но девушка уже встряхнула длинной косой:

– Как я рада, что вы теперь в крепости живёте, да ещё и недалеко от меня! Всего-то по коридору и по лестнице.

– И я рада, Эльта. Правда, дружить не умею. Мы на острове жили уединённо.

– Ничего. Я, как видишь, тоже не окружена подругами, всё парни и мужчины, а им до меня особого дела нет. Эрх разве что, но с ним надо ухо держать востро – может пошутить жестоко.

Именно с Эльтой я всё-таки вышла погулять, и мы сразу после обеда отправились в сад. Странно было то, что впервые за столом не оказалось Власа, и его место занимал Илья. Я, конечно, не стала спрашивать, куда подевался старший. Не моего ума это дело, о вожде беспокоиться, хотя что-то в сердце тревожно встрепенулось.

– А я тоже к Ратхе ходить люблю, – сказала Эльта. – Не считая людей, она как раз моя лучшая подруга.

– И Влас не ругается?

– Нет, с чего бы? – искренне удивилась девушка.

Значит, я действительно пришла тогда слишком поздно.

– Только ненадолго, – на всякий случай уточнила я. – А то мне вышивку нужно делать. Как только с платьем закончу, так и тебя учить начну.