Волшебное лето во Франции. Замки, фиалки и вишневый пирог

Через несколько минут подъехал граф, которому наши кулинарные упражнения были совершенно не интересны. Он тоже уже пообедал с другом, месье Даниэлем – его главным консультантом по «информатике», ведь граф сразу теряется при виде зависшего компьютера или непонятных функций на телефоне. Даниэль считался продвинутым компьютерщиком в округе: до пенсии он был владельцем магазинчика, где продавалась всяческая техника.

Месье Даниэль всегда подшучивает над другом: мол, старческая деменция не за горами, раз не хочешь изучать новые технологии, а граф махал руками:

– Давай, давай, разбирайся, у меня других дел полно.

К вечеру пришли тучи и грянула гроза. Мы сидели под широким каменным навесом у стены замка, смотрели, как вспыхивают молнии в полях за тремя террасами парка, раскинувшимися прямо перед нами. К нашей маленькой компании присоединился месье Дюбуа, припозднившийся с работой в парке и не успевший добежать до дома, когда обрушилась гроза, а может, ему просто не хотелось никуда спешить.

Собаки вовремя убежали в холл замка, лишь выбравший меня в друзья Нерон улегся на полу, положив тяжелую голову мне на кроссовки.

– А Леон??? – испугалась я, вспомнив одинокого старого павлина, единственного оставшегося в живых из павлиньей семьи и дожившего до преклонного возраста: как уверял хозяин, ему стукнуло уже 20 лет.

Леон регулярно пугал меня дикими воплями, и я старалась оглядываться, когда выходила в парк, – отношения с российскими гусями у меня никогда не складывались, и я была уверена, что и павлин любовью ко мне не воспылает. Но в ливень я забеспокоилась за старую птицу.

– Это же не первый его дождь, не беспокойтесь за него, он о себе позаботится.

И словно в подтверждение слов хозяина, откуда-то из гаражей раздался знакомый вопль.

– Чур меня! – подскочила я на железном витом садовом стуле.

Оливковый кекс от Жан-Клода, предусмотрительно оставленные мадам Жубер в холодильнике сыры и оливки очень пригодились. Граф оставил нас ненадолго и вернулся с бутылкой вина и тремя бокалами.

Месье Дюбуа взял бутылку из рук графа и присвистнул:

– Château Margaux! Grandvin! Я такое, наверное, никогда и не пробовал.

– Надо ж когда-то его выпить! – улыбнулся граф.

– Если бы у меня был замок, – вздохнула я, – наверное, я бы каждое утро выходила и стирала пыль с каждого кирпичика. И обнимала его вечером перед сном.

– Если бы я был моложе лет на тридцать, – сказал граф, – я бы украл вас и запер в замке.

– Вот за это и выпьем, – сказал месье Дюбуа, подняв бокал и задумчиво рассматривая темное вино, а потом философски закончил: – За мечты, которые никогда не сбудутся, ведь некоторые мечты тем и прекрасны, что никогда не станут реальностью!

Мы подняли бокалы: иностранка с далекого севера, потомок древнего рода и старый садовник, чьи предки всегда работали в замке.

– Все меняется, меняется жизнь, иногда кажется, что это происходит слишком стремительно. Оглядываешься и не узнаешь мир вокруг тебя. Но мы пока еще живы, жива эта крохотная деревня, и мы пытаемся делать вид, что ничего не изменилось, и сохранять этот собственный крохотный мир вокруг нас.

– Мы стары, и стар этот замок, – подхватил месье Дюбуа. – Но правильно сказал месье граф – мы еще живы! – И снова поднял бокал, словно салютуя уходящим за запад грозовым тучам.

Гроза стихла, дождь почти перестал, и остро запахло в воздухе свежими травами и мокрыми кипарисами. Нерон встал, отряхнулся и отправился куда-то по своим делам, а где-то в гаражах истошно завопил старый павлин.

Советы виноделов и любопытные факты о вине

Вино – это солнечный свет, соединенный с водой.

Галилео Галилей

Франция настолько богата прекрасными винами, что без особых усилий можно найти вино для любого случая и на любой вкус. Похоже, что с молоком матери здесь впитано умение выбирать вино, знать историю большинства марок, годы лучшего урожая.

Конечно, в любом регионе пьют бордо или бургундское, шампанское или коньяк. Вина своего региона, если это не Бургонь и не Бордо, конечно (хотя и там достаточно простых обыденных вин), хороши за повседневным обедом или ужином и прекрасно сочетаются с местной кухней, все это выращено, выловлено, собрано, приготовлено на местных почвах. Именно местное вино появится на столе местного жителя, ужинает ли он с семьей или выбрался в ресторан с друзьями или родственниками.

Вина Окситании производят в трех винодельческих регионах юга Франции: в Лангедоке, Руссильоне и на юго-западе. Здесь самое большое во Франции число вин, получивших квалификацию АОР, и самая высокая плотность наименований в мире, классифицируемых как PDO и IGP.

Что означают эти аббревиатуры?

Параграф 2 статьи 2 главы 2 Регламента ЕС в отношении виноделия гласит, что IGP – обозначение происхождения и географическое указание. Это вина, качество которых в основном или исключительно обусловлено конкретной географической средой, включая природные и человеческие факторы; производство вина осуществляется в определенной географической зоне;