Волшебные одежды

Мы прошли в шатер Карса Адона — он где-то раздобыл белый шатер такой величины, что в нем можно было бы давать представление, и над ним гордо реял тот самый яркий флаг, — и там поужинали. Еда была очень простая — совсем не такая, которую требовал подавать себе наш король, — но трапеза здорово сбивала с толку. Варвары выставляют на стол все блюда сразу, но тебе не полагается ничего делать самому. Тебе все подносят и накладывают мальчишки-слуги. Я заметила среди них Кеда, но он постоянно держался у противоположного края стола. Он до сих пор меня боялся.

Я сидела, ела, и меня переполняли очень странные, смешанные чувства. Я робела — но при этом чувствовала себя как дома; при нашем короле мне никогда не бывало так легко и покойно. Когда я это осознала, то решила было, что я предательница. Но потом я подумала, что в этом лагере полно моих соплеменников, и что мой дедушка перенес меня туда, где мы встретились с Карсом Адоном, как будто хотел, чтобы эта встреча состоялась. Карс Адон непрерывно рассказывал мне о своих планах, и это было самым странным.

— Ты согласна? — то и дело спрашивал он. — Как ты думаешь, Хэрну это понравится?

Это все из-за Хэрна. Даже странно, что Хэрн произвел на Карса Адона такое же сильное впечатление, как Карс Адон — на Хэрна. Они совсем недолго разговаривали. Но каждый после этого разговора много думал о другом и — как оказалось — пытался жить, подражая другому. Точнее, тому, каким он этого другого представлял. Похоже, Карс Адон приписал Хэрну кучу достоинств, которыми тот на самом деле вовсе не обладал. Хотя — откуда мне знать? Хэрн явно отнесся к Карсу Адону точно так же, и теперь Карс Адон из кожи вон лез, лишь бы соответствовать этому идеалу.

После ужина Карс Адон отослал своих советников в другой конец шатра и сказал, что ему необходимо поговорить со мной наедине.

— Ваш король согласится вести переговоры? — спросил он. — Если я предложу ему договор, согласится ли он выступить вместе с нами против Канкредина?

Наш король стоял лагерем на озере, при нем было всего пятьдесят человек, а вверх по Реке шел Канкредин, — так что, по-моему, ему не приходилось особенно выбирать.

— Думаю, согласится, если ты пошлешь кого-нибудь, к кому он прислушается и кому сможет доверять, — сказала я. Но я подозревала, что он не станет слушать ни одного из этих знатных варваров.

— У меня есть на примете подходящий человек, — сказал Карс Адон и разослал своих знатных лордов искать этого человека.

Потом он обратился ко мне.

— Ты тогда говорила про тканье. — В голосе его звучало искреннее почтение. Ну да, конечно. Ведь для него ткачество было магическим искусством. — Может, мне следует попросить нашего посланца, чтобы он принес твою незаконченную работу сюда?

— Да! Да! — воскликнула я. И рассказала Карсу Адону, почему это так важно. Мне никогда и в голову не приходило, что я стану с кем-то делиться этим. Но Карс Адон открыл передо мною душу. И мы оба были детьми Одного. И Канкредин угрожал и ему тоже. Я рассказала Карсу Адону про первую накидку, и про то, как она ослабила наложенные Канкредином узы.

— Но я не знаю, что нужно сделать, чтобы освободить его от уз, созданных Кенблит, — призналась я. — Может, у тебя есть какие-нибудь мысли?

Когда Карс Адон это услышал, ему окончательно сделалось не по себе. Он принялся нервно теребить край плаща. Мне кажется, он так разнервничался потому, что надеялся, что мое тканье поможет всем нам, — но при этом ему было стыдно, что он вроде как заставил меня рассказать ему об этом.

— Но я ничего не понимаю в волшебстве! — запротестовал он.

— В этом никто ничего не понимает, — успокоила его я. — А ты можешь посмотреть на это дело свежим взглядом, со стороны.

Кажется, мои слова ему польстили. Карс Адон задумался.

— А что ты дала нашему Великому Отцу своей первой накидкой? — спросил он.

— Заклинание Канкредина в нарушенном виде и наше путешествие вниз по Реке, — сказала я. — Вторая накидка начинается с рассказа короля о том, как Один оказался связан. А дальше говорится, что происходило, когда мы двинулись вверх по течению Реки.

Карс Адон погрузился в размышления.

— А может, — сказал он, наконец, — тебе нужно возвратить ему эти узы и вместе с ними всю Реку? И, может, добавить еще историю о том, как ты все это обнаружила?

А знаете, ведь он был прав! Я поняла это сразу же, как только он это сказал. Потому я и тку это сейчас. Но на этом история не заканчивается, и я знаю, что должна продолжать.

Я все еще благодарила Карса Адона за сообразительность, как в шатер кто-то вошел со словами:

— Мне сказали, что вам от меня что-то нужно, молодой лорд.

Мы подняли головы. Это оказался дядя Кестрел. Он почтительно поклонился Карсу Адону, хотя голова у него по-прежнему тряслась.

— Дядя Кестрел! — взвизгнула я, вскочила и повисла у него на шее.