Волшебный бумеранг

- Тебя знают больше, чем Штаб,- шутил Коля.- Ты могла бы возглавить революцию.

- А почему бы и нет? Это вполне возможно,- в тон ему ответила Лоча.

О новой разлуке они старались не говорить: ни вздохами, ни жалостными разговорами её не предотвратить.

Его удивляло, что никто из его друзей не обратил внимания на сообщение о том, что Пантеон Разума связал Материк Свободы с Юпитером. Чем это объяснить? Может быть, слишком уж много было впечатлений? Или им казалось, что Юпитер выполнял лишь пассивную роль антенного поля?..

Но Лоча все же как-то спросила:

- Акачи! Может, мне послышалось... Они говорили о Юпитере... Что это значит?

Коля не знал, что ей ответить. Полуправду говорить не хотелось, а рассказать всё, что знал, он не имел права: Чамино запретил рассказывать сестре о заветной нитке отца.

Из затруднительного положения его выручил сам Чамино: он прибежал к ним именно тогда, когда Коля обдумывал свой ответ.

Чамино был всё ещё возбуждён и весел. Набросился на Колю, толкнул его, стараясь вызвать на шутливый поединок.

- Победа!.. Слышите, друзья? - крикнул он.- От имени Штаба разрешаю сорвать три плода гужа.

Лоча обрадовалась, хотя и не знала, о какой победе идет речь. Но относительно плодов гужа осталась непреклонной.

- Акачи! - смеялся Чамино.- Да она скупей, чем свет Ганимеда. Ладно, обойдёмся без гужа.

Он достал из небольшого ящика две крошечные коробки. Одну из них отдал Коле, другую положил себе в карман.

- А теперь, Лоча, тебе придётся пережить сеанс сомнамбулизма.

Коля, взглянув на ящичек, сразу же насторожился, Лоча улыбнулась, поймав Колину руку, успокаивающе пожала её.

- Не бойся, Акачи. Я привыкла к этому. Ещё в детстве все свои изобретения Чамино испытывал на мне.- Она показала чуть заметный шрам от ожога на левой руке.- Видишь? Это ещё на четвёртой ступени... Забыла, что он тогда изобретал...

- Раздражитель храма божьего,- виновато улыбнулся Чамино.- Мне нравилось, когда у всех наших соседей во время богослужения на стенах горизонтов начинали бегать огненные полосы. Лицо Бессмертного делалось таким смешным! Мы с Лочей умирали от хохота. Шахо контроля сразу же нас обнаружили. Хорошо, что тогда отец был жив. Он как-то уладил это дело... Но на сей раз никаких ожогов не будет. Эксперимент совершенно безопасен.

Чамино включил аппарат. Лоча легонько вздрогнула, и сразу же тело её оказалось во власти таинственных волн. Это был уже не человек, а заводная кукла, двигавшаяся по приказу ящика, на котором Чамино медленно поворачивал круглую шкалу с мелкими делениями. Пол-оборота влево - Лоча поднимала левую руку, пол-оборота вправо - поднимала правую. Чамино мог управлять каждым её движением, будто дёргал за невидимые шнурки.

Повозившись немного с ящичком, он составил программу, и Лоча пошла в сад. Шла негнущимися ногами, глаза её не моргали, фигура, казалось, была отлита из пластмассы - двигались только ноги.

Коля не находил себе места от ужаса. Он был готов броситься на Чамино с кулаками. Но, понимая, что Чамино делает это не ради забавы, старался сдержать себя. Однако это было свыше его сил, и он, наконец, крикнул:

- Прекрати сейчас же, слышишь?!

Но Чамино только смеялся:

- Ax так! Тогда верни мне прибор, который я тебе дал.

Коля сердито выхватил из кармана коробочку, швырнул её Чамино и тотчас же забыл, где он находится и что с ним происходит. Ноги повели его куда-то, но он ничего не видел перед собой. Сознание угасло, память отказалась служить. Оставалось только чувство движения. Куда он идёт, почему - он не знал, как не знает этого автомат с дистанционным управлением. Неизвестно, сколько это продолжалось, но когда Коля опомнился, он увидел под деревом Лочу, державшую в руках два сорванных плода гужа.

Она стояла с вытянутыми руками, всё ещё не веря в то, что есть какая-то сила - сильнее её собственной воли,- способная заставить её сорвать эти плоды. В глазах блестели слёзы, лицо покраснело от обиды и гнева. Коле было больно на неё смотреть.

- Лучше бы ты приказал мне отрубить собственные пальцы,- простонала она.

Чамино уже не смеялся. Он был серьёзен и по-деловому сосредоточен.

- Это нужно, Лоча. Очень нужно... Вот эти два гужа - мера действенности моего аппарата. Если я заставил тебя сорвать их - значит это победа.

Как ни допытывались они, в чём заключается назначение аппарата, Чамино отказывался объяснить это. Он только предупредил, что аппарат - одна из самых больших тайн Штаба. Такая же точно, как и существование их государства.