Волшебный мир

- Надеюсь, ты пришлешь нам открыточку, если будет время, и ты не забудешь твою ста­рую бедную мать, — сказала миссис Уайт еще более слабым и ломким голосом, чем обычно. В результате чего Линда вышла за дверь с отчетливым ощущением того, что она небла­годарная дочь, бросающая мать на произвол судьбы.

Линда шла рядом с Морнэ, неся корзину со Смоуки, а он взял ее чемодан и сумку. Адвокат не смотрел на нее, и, только оказавшись ря­дом с ним в машине, она пробормотала:

-               Я чувствую себя последней сволочью... По-прежнему не глядя на нее, Люк сказал:

-               Ваша мать очаровательная женщина, Лин­да, но вы не должны верить всему, что она го­ворит. Она просто бросила замечание, которое, как она считала, подходит к случаю. Ей будет очень хорошо с ее кузиной — я в это верю, поверьте и вы, — гораздо лучше, чем было с вами. Вы сами скоро в этом убедитесь. Вы мо­жете нежно любить друг друга, но вы совер­шенно разные люди.

Линда фыркнула. Она не собиралась плакать, хотя ей и очень хотелось.

Большая надежная рука на мгновение кос­нулась ее пальцев.

- Вы должны мне верить: ваша мама будет счастлива, и вы - тоже.

5

Линда сидела рядом с адвокатом Морнэ, глядя на поросшие лесом холмы, мелькающие за окном. Он говорил ей, что все будет в поряд­ке и что она должна ему верить, но ее одолева­ли сомнения. Она может не понравиться Шар­лотте Броуди, она может не справиться со сво­ей работой. Ей придется весьма существенно заняться своим французским... И сможет ли она прожить на свою зарплату?

А за всем этим маячила тоскливая мысль: так или иначе, но она может добиться успехов в работе, обрести некоторый опыт и скопить не­много денег, потом вернуться в Штаты... А даль­ше что? Мать будет рада ей до тех пор, пока Линда не станет помехой в ее жизни. Возмож­но, ей уже никогда не придется вернуться в дом в Тринити...

—                      Перестаньте тревожиться, — сказал адво­кат. - Живите одним днем, а когда увидите, что стали на ноги, начнете строить планы. И обе­щаю: если вам не понравится в Квебеке, я поза­бочусь о том, чтобы вы вернулись в Штаты.

-                      Вы очень добры, - улыбнулась Линда. — Конечно, глупо с моей стороны так волноваться. И мне действительно не терпится начать рабо­тать с вашей Шарлоттой Броуди.

Морнэ снова заговорил, ласково и серьез­но, почти не требуя ответов с ее стороны, но эта беседа почему-то успокоила Линду. К тому времени, когда они миновали Льюистон и по­вернули на шоссе, ведущее к Мэдисону, Лин­да окончательно воспрянула духом.

При скорости, на которой ехал адвокат, они довольно быстро оказались на дороге, ведущей к границе. Но по пути остановились в Джэкме-не, чтобы перекусить.

-              Мы можем еще что-нибудь перехватить по пути, - заметил Люк Морнэ. — И конечно же нас встретят, когда мы приедем домой.

-                   Разве мы едем не к Шарлотте Броуди?

-                          Нет-нет, я бы не рискнул тревожить ее ночной сон. Я живу в нескольких милях от го­рода. Вы переночуете у меня, а утром отправи­тесь к Шарлотте. — Он взглянул на часы и при­бавил скорости. - Мы уже подъезжаем к грани­це. Вы не устали?

— Что вы. У вас чудесная машина. Поездка была замечательной.

Границу они пересекли без задержек. Дорога все круче забирала в горы. Миновав перевал, они остановились у кафе в небольшой деревуш­ке с французским названием.

— Думаю, я закажу кофе с бренди и чего-нибудь поесть, пока вы осмотритесь.

Изящно изложено, подумала Линда, отпра­вившись на поиски дамской комнаты.

Они съели бутерброды, выпили кофе с брен­ди и вернулись в машину. Голова у Линды при­ятно кружилась от бренди, и, положив руки на спящего у нее на коленях теплого, мягкого Смоуки, она заснула тоже.

Первое, что она увидела проснувшись, были яркие огни Квебека где-то внизу. Линда не сразу поняла, что они едут по мосту через реку Святого Лаврентия. Но когда мост кон­чился, огни тут же исчезли, поскольку Люк свернул налево. Короткое время они ехали в полной темноте, прорезаемой только светом фар. Мимо промелькнули какие-то деревья, и вскоре машина выехала на очаровательную узкую деревенскую улочку, тесно застроен­ную живописными старыми домиками. Линда заметила церковь — конечно же закрытую в такой час, — и высокую чугунную ограду с кирпичным въездом, куда Люк и свернул. Проехав по короткой прямой дорожке, он остановился перед домом.

—              Вам лучше сразу же лечь в постель. Я поза­бочусь о Смоуки.

Он вышел из машины, взял у нее кота и по­мог Линде выйти. Минуту она стояла оглядыва­ясь, сон как рукой сняло. Дом был большой и высокий, с белыми стенами и коричневой че­репичной крышей. Массивная дверь была откры­та, и в некоторых окнах уже зажглись огни.

—                   Ваш дом? — спросила Линда.

—              Да. — Его голос прозвучал равнодушно.