Волшебный напиток

-- Да не давал я никакой клятвы, -- Бредовред ухмыльнулся. -- Должно быть, тебе померещилось.

-- И до чего же докатился наш древний род, -- Тирания скорбно закрыла лицо руками, -- если даже безобидная старая тетка уже не может доверять своему любимому племяннику...

-- Прошу тебя, тетя Тираша, хватит городить чепуху!

Минуту-другую ведьма и колдун с ненавистью сверлили друг друга взглядами. Затем Тирания сказала:

-- Если мы будем продолжать в таком духе, то просидим тут без толку до наступления Нового года и останемся каждый при своем интересе.

И бизнес-ведьма снова взглянула на часы. Было ясно, что она с трудом сохраняет самообладание. Обвислые щеки Тирании тряслись, тройной подбородок вздрагивал.

Бредовред испытывал тайное наслаждение от этого зрелища, хотя сам чувствовал себя ничуть не лучше. Много долгих лет он находился в зависимости от бизнес-ведьмы, и она при каждом удобном случае напоминала ему о его зависимом положении -- теперь колдун злорадствовал и предвкушал, как наконец-то расквитается с тетушкой.

Он был бы не прочь растянуть это удовольствие подольше, но до полуночи оставалось всего несколько часов, нельзя было терять времени.

-- Новый год наступит довольно скоро, -- пробормотал он с рассеянным видом.

-- Вот именно! -- выпалила Тирания. -- И знаешь ли ты, идиот, что тогда случится? Ровно в полночь с первым ударом церковного колокола волшебный пунш утратит свою способность исполнять желания шиворот-навыворот.

-- Ты, наверное, как всегда, преувеличиваешь, тетя Тираша, -- довольно неуверенно возразил колдун. -- Я, конечно, тоже терпеть не могу колокольный звон, как услышу -- непременно изжога начинается. Но что бы ты ни говорила, я не поверю, что какой-то удар колокола может свести на нет всю инфернальную (Инфернальный -- адский.) волшебную силу чудодейственного напитка.

-- Ах, да не всю силу, -- раздраженно ответила ведьма. -- Не всю. Только его способность все переворачивать с ног на голову. А это гораздо хуже для нас. Ведь ложь станет правдой, понимаешь ты или нет? И все наши желания исполнятся в буквальном смысле.

-- Погоди-ка, -- колдун был сбит с толку. -- Как это понимать?

-- Да так, что нам надо непременно успеть сварить пунш до двенадцати часов, и чем раньше он будет готов -- тем лучше. Я должна успеть выпить его до последней капли и высказать все мои желания до того, как начнется новогодний колокольный трезвон. Если не допить хоть капельку зелья, все пойдет насмарку. Ты только представь себе, что тогда будет: мои якобы добрые-предобрые пожелания не превратятся в свою противоположность, а будут исполнены в точности, слово в слово. Исполнятся и все пожелания, которые я выскажу вначале, и тоже -- не шиворот-навыворот, а в буквальном смысле.

Кошмар! Ужас! -- застонал Бредовред. -- Чудовищно! Жуть!

-- Ну вот, теперь ты понял, -- кивнула Тирания. -- Но если мы поторопимся, все будет хорошо.

-- Хорошо?! -- Колдуна перекосило, точно от судороги. -- То есть как это "хорошо"?!

-- Я хотела сказать "плохо", -- поправилась тетка. -- Хорошо для нас, а для всех остальных плохо. Так плохо, что хуже и желать нельзя.

-- Великолепно! Превосходно! Блистательно! Изумительно! -- Бредовред пришел в восторг.

-- Вот это ты верно говоришь, золотко, -- сказала Тирания и потрепала племянника по колену. -- Ну а теперь давай-ка берись за работу.

Однако племянник медлил в нерешительности. Увидев это, бизнес-ведьма снова принялась вытаскивать из сейфа-ридикюля пачки банкнот и выкладывать их на стол перед Вельзевулом.

-- Может быть, это поможет твоему хилому рассудку окрепнуть, набраться сил и принять наконец решение. Вот тебе двадцать тысяч, пятьдесят, восемьдесят, сто! Сто тысяч. Все, это мое последнее слово. Ну, иди, принеси вторую половину свитка. Быстро, бегом! Не то я передумаю.

Но Бредовред даже не пошевелился.

У него не было никакой уверенности, что тетка не выполнит угрозу: ей ничего не стоило и впрямь передумать. Не было уверенности в том, что он выиграет последний раунд, поставив на карту все. И все-таки Бредовред рискнул. С каменной миной он объявил:

-- Убери свои деньги, тетя Тираша. Они мне не нужны.

Тут ведьму прорвало. Она запыхтела и, вне себя от ярости швырнув в лицо племяннику еще несколько пачек, завопила:

-- Вот! Вот, вот! Чего тебе еще нужно? Сколько ты хочешь. Говори, сын гиены! Миллион? Три? Пять, десять миллионов? Ну? Сколько? -- Она запустила руки в гору денежных пачек и, словно обезумев, стала швырять деньги в воздух. Купюры запорхали под потолком, как мотыльки.

Наконец Тирания в изнеможении поникла в кресле и жалобно пропищала:

-- Да что же с тобой такое творится, Вельзевульчик! Раньше тебя было так легко подкупить, ты был такой жадненький и такой вообще милый, славный мальчик. Отчего ты так изменился?

-- Брось, тетя, не стоит. Или ты отдашь мне свою половину свитка, или расскажешь откровенно, для чего тебе нужен рецепт волшебного пунша.