Волшебный насос

– С музыкантами моего круга меня объединяет творчество, работа, песни. А в личных отношениях мне все же интересно общаться не только о музыке. Мне интересна наука. Например, квантовая физика. Возможно, я могла бы помочь моему избраннику совершить какое-нибудь важное мировое открытие.

Все это время Филипп смотрел прямо на меня, и его смешливость перешла в удивление.

Репортеры же явно были недовольны моими ответами. Но я ничего не смогла с собой поделать. Что сказано, то сказано.

***

– Ты с ума сошла?! Что ты говорила?! – злился продюсер. – Какой ученый? Перед тобой сидел Филипп Киркоров! При чем здесь физика? Какой еще лысый очкарик? Какое такое мировое открытие?!

– Нет никакого очкарика. И открытия пока нет. Я просто говорила, что думаю.

– Не всегда нужно говорить, что думаешь! Ну, блин, ты даешь! Тебя же все слышали! Интервью шло в открытую. Тебя слышал весь зал! Ты это понимаешь?! Ну Княжинская…

Продюсер был зол. Помню, как я осталась одна. Охраны не было. Шофера тоже. На улице мела метель… Я была одета легко, не по погоде. Шубы, кстати, у меня никогда не было. Придется ловить такси… Но где?! Ночь глубокая! Ни одного голубого огонечка. И как добираться, непонятно. На выходе из концертного зала передо мной вдруг остановилась иномарка, импозантный мужчина высунулся в окно:

– Коллега! Вас подвезти?

Это был Александр Серов. Саша подвез меня до дома. Мы мило беседовали обо всем понемножку, не трогая шоу-бизнес.

Глава 12

Возможно, я путаю события того периода. Помню гастроли в Нижневартовске. Хм… Вот ведь! Знаете, что забавно? Когда пишу воспоминания, названия всплывают в памяти сами собой. Вот спроси меня вчера, куда мы летали с Леней Агутиным, Витей Салтыковым и еще парочкой артистов? Я бы ответила: «Куда-то далеко… Тогда еще была зима». А тут – на тебе! Нижневартовск! Новогодние гастроли.

Поездка случилась как-то внезапно. Позвонили вечером: «Будь готова, за тобой заедут через час. Летим в Нижневартовск». А я была – ну, как-то не готова, что ли… Помню сильную усталость. Может быть, это была депрессия. Теперь модно иметь «биполярное расстройство». Возможно, мое состояние можно было бы объяснить таким вот термином. Обострение. Тревожность… Я уже чувствовала, что происходит что-то странное, что я не вписываюсь в предлагаемые рамки. Одним словом, «дискомфорт».

Несмотря ни на что, пришлось собрать свои пожитки, побросать в любимый дорогущий кожаный рюкзак косметику, концертное платье, туфли, напялить единственную теплую вещь – фиолетовую кожаную куртку на синтепоне – и ждать шофера.

Шофер приехал злой. На дорогах заносы, метель, скользота. Ехали долго, опаздывали в аэропорт. Самолет все равно задержали. Летели в ночь, жутко трясло. В итоге самолет совершил вынужденную посадку в какой-то далекой глуши. Лес помню, елки помню, сугробы с меня ростом. Куда подевались остальные пассажиры, не знаю, но нас, артистов, отвели в небольшой домик, который находился прямо в аэропорту, практически рядом со взлетной полосой. Там мы пили чай и ждали, что же будет дальше. Продюсер нервничал, так как время назначенного концерта все приближалось, а погода не улучшалась. Погода нелетная от слова вообще! Взлетная полоса вся в снегу. Чистить некому. Нет техники, нет персонала. Что делать, непонятно.

В такие моменты я почему-то просыпаюсь и начинаю действовать.

– Лопаты есть?!

– В смысле? – продюсер посмотрел подозрительно. Мое депрессивно-тревожное состояние его сильно напрягало, и он, наверно, уже был готов ждать от меня чего угодно.

– Лопаты! Если нет техники, нет персонала, но есть артисты, которым надо срочно лететь на концерт, наверное, артисты сами могут поспособствовать ускорению. Все, что в наших силах, мы же можем сделать?! Отогрелись, чаю попили, теперь можем и взлетную полосу почистить… так ведь?

– Княжинская! Ты че?! Пойдешь реально взлетную полосу чистить? – свысока усмехнулся Леня. Кто-то из компании рассмеялся.

– Пойду. Все равно делать нечего. А так хоть тренировка на свежем воздухе.

– Ну давай! Взбодрись! Поработай!

Откуда-то вдруг появились лопаты. Оделась, распахнула дверь, шагнула в мороз. Прохрумкала в пустоту. Ночь, огромные хлопья снега в лицо, фонари желтые, позади лес густой, а впереди бескрайний простор.

Начала копать. Откуда ни возьмись из тьмы соткались женщины в телогрейках:

– Эй! Слышь, давай тута чисти. Начинай отсюдова… – руководили они. – Подмогнут мужички-то? У тебя вона их сколько.

– Подмогнут. А как же? Лететь-то надо! – ответила я в подобном же тоне.

Открылась в домике приаэропортном дверца, и вышла тонкая мужская фигурка. Взяла лопату и присоединилась к нам, сильным женщинам. Это оказался Витя Салтыков. Стало так жарко и весело, что мы с Витей скинули куртки и припеваючи сотворили чудо. Сколько прошло времени, не знаю, но из домика выскочил зябнущий, озабоченный, но уже радостный продюсер и строго сказал заканчивать с трудотерапией. Нас ожидал частный Як-40, который должен был доставить артистов до точки назначения «Нижневартовск».