Волшебный шкаф (СИ)

— А если он не был плохим раньше? — Джек поднял на нее свои глаза. От его взгляда она содрогнулась. — Он всегда был очень умным, изворотливым, любопытным. Он любил мою маму… всегда. Души в ней не чаял. А потом появился я и все испортил. Испортил уже тем, что родился на свет, потому что стал для нее смертью. У каждого своя смерть, и она всегда приходит. А я стал для матери смертью. Потому что Стоун узнал предсказание: я должен был найти способ, как одолеть его. И он не мог свыкнуться с мыслью, что когда-нибудь я уничтожу его, что стану его смертью. И он пытался обратить меня в камень. Знаешь, есть такое зелье, «зелье добровольного принятия». Он сработает, только если принять его добровольно. Если бы я выпил тогда то зелье из той чашки, то стал бы статуей навсегда, никто и ничто не могло бы снять проклятие, разве что самое великое волшебство на свете… И я бы выпил его, я же не знал, что тогда произойдет. Но моя мама узнала о планах Стоуна, она успела вовремя отбросить чашку в сторону. Эта чашка до сих пор лежит там, дома, голубая, с отколотым кончиком. Честно, не знаю, что случилось дальше, наверное, произошел какой-то несчастный случай, и ее не стало… — Джек сделал вдох, как будто бы несколько минут не дышал. — Я бы все отдал, чтобы узнать правду, как она умерла. Но не помню, просто не помню… Тогда Стоун стал таким — ненормальным, он ненавидит всех и все на белом свете, потому что ему уже некого любить. Когда в сердце больше нет места для любви, остается только ненавидеть. Боюсь, то же самое случится со мной. И от этого страха не избавиться. Такова судьба, — он закрыл нос руками с двух сторон, обычно таким же образом складывают руки, когда молятся, и на этот раз глубоко выдохнул.

— Джек, этого с тобой не случится, я не позволю, — проговорила ласково Лавли, обняла его, поцеловала в щеку, а потом, поняв, что сделала, от какого-то неожиданного шока и испуга отлетела от него на пару шагов. Джек сначала был несколько удивлен, потом принял тот же самый вид, прилег на землю.

— Не нужно ничего говорить, — произнес он. — Все знаю и так: ты уже не способна на любовь, а я мальчишка, который просто не умеет любить. Можешь не переживать, я все понимаю. Это ты бы сказала.

— Нет, — вдруг проговорила Лавли. И взглянула вновь на него каким-то странным взглядом. О том, что сказал Джек, Лавли и не думала. Она поняла, что пора снимать невидимый конус с себя. — Я не это хотела сказать. Только одно: я люблю тебя.

Я вдруг бросилась к нему и поцеловала вновь, но на этот раз по-настоящему, так, как хотела сделать всегда, и как боялась сделать до этого. И я не хотела отрываться от него, хотела провести с ним всю свою жизнь, не хотела, чтобы этот момент когда-то кончился.

Он тянулся ко мне. Кажется, чувствовал то же самое. Но все было так запутанно… Я отпустила его, вновь встала на ноги. Он смотрел на меня, слегка приподняв голову. В его глазах я увидела что-то вроде напряжения, удивления и шока, он ничего не мог понять разумом. Я улыбнулась, развернулась и побежала по дорожке. А на лице эта улыбка счастья, радости — не знаю, такая глупая улыбка, но мне все равно. Я как будто бы вновь ребенок. А в голове мысль: «И что же дальше?». Не знаю, не знаю…

Я, как ребенок, прикасаюсь пальцем к губе, делая задумчивый вид. Но мне не хочется раздумывать над своей мыслью — все равно ничего дельного не придумаю. Думаю, у него в голове та же мысль.

Глава 26 Душа

Иногда в жизни очень многое зависит от нашего выбора. Хотя, по сути, все зависит от нашего выбора. Мы сталкиваемся с этим каждый день. Например, идти на работу или спать дальше. Смотреть телевизор или почитать книгу. Пойти в кафе или в кино. Но этот выбор кажется нам таким незначительным. А бывает так, что один наш выбор может изменить всю жизнь. И мы не знаем, как поступить дальше.

— Лавелина! — кричал Джек, пытаясь догнать ее. Но Лавли была так зла, и она убегала от него, не хотела иметь ничего общего с ним. — Объясни мне, что случилось?

— Убирайся прочь от меня, лжец! — вскричала она. — Ты обещал мне помочь, ты обещал! И что ты сделал! Что? Ты предал меня!