Волшебный шкаф (СИ)

Они зашли к нему в спальню. Опять же всей толпой. Конечно, кому хотелось спокойно стоять в зале и ждать, пока хозяин дома проснется. Он лежал под одеялом. Вид у него был какой-то нездоровый и болезненный. Взмокшие волосы, беспричинная дрожь во всем теле, измотанный вид, тревожное выражение лица. Он, кажется, что-то бормотал во сне, задыхаясь. «Кровь, кровь», — вдруг ясно услышала в этом бормотании Лавелина, и вздрогнула. И как это Джек может бормотать во сне про кровь?! Он что, вампир? Брр. Что за глупые мысли иногда приходят в голову!

— Он задыхается? — спросила Дикарка и тотчас же начала тормошить Джека.

— Что? — он резко открыл глаза.

— С тобой все в порядке? — спросила Дикарка. — Ты будто бы задыхался. Чего спишь до обеда? Уже солнышко давно светит над горизонтом. А ты спишь!

— Действительно, — с удивлением произнес Джек. — Чего это я? — потом он слегка поднялся с кровати и взглянул на всех гостей, столпившихся у его двери. — Можно, я переоденусь, а?

Все вышли из комнаты. Минуты через две появился и Джек, уже переодетый. Он надел какую-ту бордовую рубашку, причем застегнул как-то небрежно. Волосы у него до сих пор были взмокшими и теперь лежали вьющимися медными локонами.

— Тебе нездоровилось? — спросила Лавли.

— Я в полном порядке, — ответил он с прежним задором и даже подмигнул. — Так вы все друзья Лавли? Теперь уже впятером летаете?

— Мы не друзья, — немного сухо ответил Женька. — Я брат ее, Женька.

— Джек, — он протянул ему руку и пожал. — А это твоя девчонка?

Женька усмехнулся. Подловил! А Аделька слегка толкнула Джека в плечо.

— Я Аделька, — сказала она. — И мне не нравится определение «Твоя».

— И как вы познакомились? — спросил он, рассмеявшись. Похоже, ему нравилось задавать такие вопросы первым встречным людям. А до Лавли только дошло: ее брат и правда встречается с этой Аделькой.

— Вообще-то благодаря Лавли, — ответила Аделина. — Представляешь, одна сумасшедшая меня в ребенка превратила лет на десять. Она всех взрослых превращала в детей. И Лавли занесло в ее болота. А ей ребенком быть неохота было. Вот она меня и перенесла к себе домой.

— Ясно, — сказал Джек. — Нужно будет повидаться с этой сумасшедшей.

— Тоже решил стать ребенком? — усмехнулся Женька. Да, у него была другая усмешка, нежели у Джека. Джек почти всегда улыбался и усмехался — для него это было нормальное состояние. Женька же почти всегда был серьезным, или злым, то есть его лицо казалось каким-то злым, и усмешка на его лице была просто чудом.

— А почему бы нет? — рассмеялся Джек. — Нет, ведь ничего плохого в том, чтобы быть ребенком, да, Ханс? Гуляешь целый день, играешь в игрушки…

— Сидишь себе на горшке, и никто не нужен, — добавила Аделька. Ханс лишь потер покрасневшие уши.

— А я хочу быть взрослым, — сказал он. — Неудобно быть ребенком.

И таким образом прошло где-то полчаса. Женька, Аделька и Джек о чем-то постоянно говорили, причем вовлекая в свою беседу сначала Дикарку, потом Ханса. Но Ханс решил поиграть в шахматы с Пуффи, поэтому почти с ними не говорил, только изредка вставлял какие-нибудь фразочки, поддерживая беседу. Они уже смеялись, рассказывали смешные истории. В общем, было похоже на встречу старых друзей. Аделька успела рассказать, что они решили некоторое время пожить на острове, и о доме, который им нужен.

— Отлично! — сказал Джек и взглянул на Лавли. Она молчала. — Рич занимался строительством домов. Сюда на остров постоянно кого-то да забросит. Вот он заранее и приготовил. Можете даже сами дома выбрать. А на счет воскрешения… Да, я слышал, Лавли, о таких случаях, о воскрешениях. Я еще подумаю и скажу тебе, ладно? А теперь пойдемте смотреть новые дома! Кстати, Лавли, а где твоя Искорка?

— Я не пойду, — сказала Дикарка. — У меня еще много дел.

— Ты не хочешь видеться с Ричем? — рассмеялся Джек.

— Да, — ответила Дикарка, гордо поднимая голову. — Он слишком нудный. Особенно насчет жилья.

— Ну, да, ну, да, — рассмеялся Джек. По дороге Женька спросил у него на счет Дикарки и Рича. Джек ответил:

— Они постоянно то ссорятся, то снова мирятся. Мы уже устали наблюдать за их страстями. Они то пара, то нет. И каждый раз кто виноват? Конечно, Рич.

— Женщины! — сказал Женька, почему-то вдруг зыркнул на Лавли и поспешно отвернулся.

— Ну да, мы всегда виноваты! — сказала Аделька и больно щелкнула паренька по лбу. — Вот и на этот раз. Это я стерва, а ты не при чем.

По пути Лавли выкроила минутку и спросила у Женьки:

— Так вы встречаетесь?

— Представь себе, — ответил он.

— Но… а разве вам, то есть, тебе, не рано?

— Мне пятнадцать лет, — произнес он с каменным лицом. — Куда уж позже?

— В восемнадцать? — улыбнулась она в надежде.

— Ты издеваешься? — произнес брат. — Такое ощущение, что со мной сейчас разговаривает не хм… — он как бы кашлянул, потому что ему не нравилось произносить это слово, — сестра, а старуха — монашка в парандже...