Волшебный свет

Тут двери на кухню раздвигаются, и выходит Калеб с маленьким блокнотом и карандашом. Подходит к нашему столику.

— Вам официанты не нужны? — спрашивает Хизер.

Калеб опускает блокнот и карандаш.

— А ты ищешь работу?

— Нет, но Девону нужна работа, — отвечает она. — Правда, сам он искать не хочет. Но я-то знаю, что так у него в жизни появится хоть что-то интересное.

— Ты же его девушка, — усмехаюсь я. — Разве это не от тебя зависит?

Хизер пинает меня под столом.

— А может, ты хочешь от него избавиться? — замечает Калеб.

— Я этого не говорила, — чересчур поспешно выпаливает Хизер.

Калеб смеется.

— Чем меньше я буду знать, тем лучше. Спрошу у менеджера, когда придет.

— Спасибо, — говорит Хизер.

Он поворачивается ко мне.

— Если рассчитываешь выпить горячего шоколада, должен предупредить, что у нас нет мятных леденцов. Так что наш шоколад, вероятно, не соответствует твоим стандартам.

— Кофе вполне устроит, — отвечаю я, — но с тонной сливок и сахара.

— А я, пожалуй, шоколада выпью, — говорит Хизер. — Только можешь положить побольше маршмеллоу?

Калеб кивает.

— Я мигом.

Стоит ему скрыться из поля зрения, и Хизер наклоняется ко мне.

— Слышала? Он хочет соответствовать твоим стандартам.

Я тоже наклоняюсь к ней поближе.

— Он же официант. Это его работа.

Калеб возвращается с керамической кружкой, над которой высится целая гора маршмеллоу. Он ставит кружку на стол, и несколько штук падают.

— Не волнуйся. Кофе сейчас сварится, — говорит он мне.

Входная дверь в кафе открывается. Калеб поворачивается, смотрит на вошедших, и на его лице появляется смесь удивления и радости. Я тоже оборачиваюсь и вижу женщину с близнецами лет шести; девочки с улыбкой смотрят на Калеба. Они очень худенькие, на них одинаковые, не по размеру большие, поношенные толстовки с капюшонами. Одна из девочек поднимает вверх рисунок, чтобы Калеб увидел: она нарисовала нарядную рождественскую елку.

— Сейчас вернусь, — шепчет он нам и подходит к гостям. Девочка вручает ему рисунок. — Прекрасная картинка. Спасибо.

— Это елка, которую ты нам подарил, — говорит малышка.

— Мы ее украсили, — подхватывает ее сестра. — И теперь она выглядит точно так, как на рисунке!

Калеб вглядывается внимательнее.

— Они уже не помнят, когда у нас в последний раз была елка на Рождество, — говорит их мама, поправляя ремешок сумки на плече. — Да что там, я и сама не помню. А вчера, когда они вернулись домой из школы, видел бы ты их… они просто…

— Спасибо большое, — отвечает Калеб и прижимает рисунок к груди. — Но мне самому в радость сделать вам приятное.

Мать девочек делает глубокий вдох.

— Они хотели тебя лично поблагодарить.

— Мы за тебя помолились, — говорит одна из девочек.

Калеб чуть наклоняется к ней.

— Это очень много для меня значит.

— Мы позвонили в продовольственный банк[4], и служащий сказал нам, что ты занимаешься этим по собственной инициативе, — продолжает мать. — А еще, что ты работаешь здесь и наверняка не будешь возражать, если мы зайдем.

— Да, он не ошибся. Кстати… — Калеб делает шаг в сторону и указывает на ближайший столик, — горячего шоколада не хотите?

Девочки восторженно кричат, но мать говорит:

— Мы не можем остаться. У нас…

— Тогда я сделаю вам с собой, — отвечает Калеб. Мать девочек не возражает, и он направляется в нашу сторону. Я отворачиваюсь к Хизер.

Пока он на кухне, я спрашиваю шепотом:

— Так он поэтому покупает елки? Чтобы отдать их семьям, которые даже не знают, кто их благотворитель?

— Он тебе ничего не говорил, когда покупал? — спрашивает Хизер.

Выглядываю в окно и рассматриваю проезжающие мимо машины. Первую елку я продала Калебу за полную цену и уверена, что мистер Хоппер поступил так же. А он, оказывается, работает в кафе и покупает елки одну за другой… Эта новая информация никак не вяжется с тем, что я прежде о нем слышала.

Калеб возвращается из кухни. В одной руке у него картонная кассета, в которой стоят три пластиковых стакана с крышками. В другой — чашка кофе; он ставит ее передо мной и идет к маме с девочками. Я делаю глоток и в изумлении поднимаю глаза на Хизер — сочетание сливок и сахара идеальное.

Наконец, Калеб возвращается и встает у нашего столика.

— Как кофе? — спрашивает он. — Я сам добавил сливки и сахар на кухне, иначе бы мне все не унести.

— Идеальный, — отвечаю я и пинаю Хизер под столом. Та смотрит на меня, и я слегка склоняю голову, подавая ей знак. Если я попрошу Калеба присесть рядом, то определенно дам ему понять, что он мне интересен. А вот если его пригласит Хизер, это будет выглядеть просто как дружеская беседа — она ведь сказала, что встречается с Девоном.

И Хизер приходит на помощь.

— Посиди с нами, Санта!

Калеб удивлен, но рад приглашению. Быстро осмотрев другие столики, он садится напротив меня.

— А знаешь, — говорит Хизер, — вот мне давно уже никто рисунки не дарил.

— Я не ожидал, — произносит Калеб и кладет рисунок на середину стола, переворачивая его, чтобы и я могла рассмотреть. — Красиво нарисовано, правда?

Я любуюсь нарисованной елью, а потом поднимаю взгляд на него. Он по-прежнему смотрит на картинку.