Волшебный телевизор «Хитутучи»

– Вот и умру, если вы ко мне так относитесь! – мрачно сказал Шиллинг. – И пускай мои страдания и смерть останутся на вашей совести! Может быть, я уже наполовину мёртвый от голода!

– Ой, – сказала Маня. – У мистера Шиллинга губы уже коричневые!

– И щёки потемнели, – добавил Ваня.

– Ну-ка, ну-ка, ну-ка!!! – Боббенпик пристально всматривался в Шиллинга, будто увидел его в первый раз. – Наполовину, значит, уже мёртвый?

Футболист вплотную подошёл к Шиллингу и спросил:

– А почему у тебя, господин полупокойник, щёки коричневые?

– Загорел, вот и коричневые, – пробубнил Шиллинг, отодвигаясь от восьмого номера.

– И губы тоже загорели? И язык? И зубы заодно? – Он провёл пальцем по щеке Шиллинга и облизнул его. – Вот это финт! – воскликнул Боббенпик. – Ребята! Да он тут шоколад жрал! Пока нас тут не было – он шоколад жрал!

– Вот гад! Вот скотина! – закричала команда. – Надо бока ему намять! Настучать по кумполу! Позорник!

Возмущённые футболисты окружили Шиллинга и собирались уже мять и стучать по кумполу, но тут вмешался тренер.

– Отставить! – гаркнул он. – Я не позволю устраивать самосуд! Хоть мы и на острове, так сказать, в Раю, но мы же не дикари какие-нибудь! Мы – известная футбольная команда!

– Но он же воровал еду, хоть она нам и надоела! – крикнул Зинзан.

– Вот и пускай это останется на его совести, – сказал тренер. – А когда мы выберемся с острова, то расскажем о его поведении родителям, то есть, хотел я сказать, журналистам, и ославим его на весь белый свет.

– Ага, а он тем временем сожрёт все наши конфеты, хоть они нам и надоели! – в сердцах сказал О'Хара.

– Не сожрёт, – сказал Мушинас. – Мы контейнер на замочек запрём, а ключик спрячем.

– Откуда у нас замочек? – спросил Кокалду.

– Ты что, забыл? – удивился Мушинас. – Меня же наградили Железным замком!

– Да, да, действительно! – закричала команда. – У нас ведь есть Железный замок!

Футболисты сбегали в автобус, сняли с наградной полки Железный замок и заперли двери шоколадного склада. А ключ отдали тренеру. Решили, что тренер дважды в день будет открывать склад и лично выдавать каждому паёк для пропитания.

– Фиг ты теперь хоть одну конфетку тайком слопаешь! – сказал Шиллингу Подполтиньо.

Все стали укладываться спать.

– Ты знаешь, Мань, и мне конфеты тоже маленечко надоели, – сказал Ваня. – А тебе?

– И мне слегка тоже, – сказала Маня. – Я даже удивляюсь.

Если бы кто-нибудь раньше сказал, что им надоедят шоколадные конфеты, они ни за что не поверили бы этому. Ночью Ване с Маней приснилось, будто они с родителями сидят на кухне и мама всем накладывает в тарелки котлеты с гречневой кашей.

Конфеты с жареным поросёнком

Прошло много дней. Каждое утро вставало солнце, каждое утро островитяне выстраивались в шеренгу и прочёсывали очередной квадрат. Но пультик так и не находился.

Попадались всякие другие вещи, разбросанные торнадо, но делу они помочь не могли. Теннисная ракетка, брезентовый плащ, полкирпича, плакат с объявлением о выставке кошек, рукав от пиджака, слегка помятый ноутбук, иголка с нитками (с их помощью Шиллинг сшил из кучи купюр большое одеяло и ночью, накрывшись им, спал на денежном мешке). Велосипедный насос, моток проволоки, осколок стекла, несколько мобильных телефонов и много-много других ненужных предметов.

– Эх, вот бы нам попалась удочка! – вздыхали футболисты. – Мы бы тогда рыбы наловили! Ну, если не удочка, ладно, пусть хотя бы леска с крючком нашлась бы, – рассуждали спортсмены. – Ну, если не леска, то пускай хоть бы один крючок! Чего-нибудь да придумали бы… Не можем мы больше видеть эти конфеты!

Однако в руки им шли всё больше глянцевые журналы, разовая посуда, мышеловка, водопроводный кран, губная помада, снова полкирпича, ржавый гвоздь и всякое другое бесполезное добро. Всё это складывалось в кучу рядом с автобусом. Постепенно куча росла, росла и наконец превратилась в средних размеров гору. Её назвали Гора Бесполезных Находок.

Но одна находка оказалась очень даже ценной и полезной.

– Посмотрите, какой я нашёл художественный пейзаж! – в восторге завопил Доль-Пьерро.

Это была картина. На ней художник изобразил стол с обильными яствами. Слева на столе стояло блюдо с рыбой, справа копчёная курица, а в центре располагался жареный поросёнок! Во рту у аппетитного поросёнка торчала веточка петрушки! Задний план украшали вазы с фруктами и цветами.

Островитяне окружили изумительное полотно, не в силах оторвать глаз от великолепной пищи. Шоколадные конфеты до того набили оскомину, что вид нарисованной рыбы и курицы с поросёнком вызывал в душе и животе восторг!

– Замечательная картина, – сказал Боббенпик. – Только это не пейзаж, а натюрморт.

Мама восьмого номера работала директором Музея изящных искусств и часто брала своего маленького сынишку с собой на работу. Там он и постиг все тонкости искусства. Но поскольку душа его стремилась к футбольному полю, то он стал нападающим.

– Если на картине нарисована еда, то картина называется натюрморт, – подтвердил Ваня.

– Или цветы, или другие предметы, – добавила Маня.