Волшебный цветок

Кристин хотелось, чтобы ничто не омрачало ее счастья. Она снова в доме, который успела полюбить, с ней кузен Густав и ее новые друзья, все они остались целы и невредимы, пройдя через ужасные испытания. Но самое главное — рядом с ней любимый мужчина, который — о чудо из чудес — оказывается, тоже ее любит.

За ужином собрались все, включая Тэнди. Потом Клив рассказал о том, как получил письмо Бака, сообщил, что ему удалось выяснить о махинациях Форсайта.

— Судья Уильяме отправился в Хелину, чтобы навести по регистрационным книгам справки о тех, кто подписывал документы на право владения земельным участком или просто покупал его, а потом якобы добровольно продавал Форсайту. Таких оказалось немало.

Полковник держал в руках весь город. И шериф, и управляющий банком, и единственный в городе адвокат — все состояли с ним в сговоре. Он имел в своем распоряжении деньги, оставленные ему в наследство покойной женой, и множество отъявленных головорезов. Число последних, впрочем, за прошедшую ночь уменьшилось — шестеро уже покойники, а еще с десяток мы спугнули, так что сейчас они, вероятно, уже где-нибудь в Вайоминге.

— Чем же вы их так напугали? — поинтересовался Джилли. — Я слышал, вы сыграли с ними какую-то шутку…

— Бандиты принимали Пабло за своего, поэтому он без помех с ними общался. На самом деле его прислал сюда Колин Толлмен, брат Диллона, чтобы присмотреть за… то есть, я хотел сказать, помочь нам, — с усмешкой поправился Клив, услышав недовольное ворчание Диллона. — Приехав в Биг-Тимбер, он присоединился к банде Брузы, чтобы разведать, что к чему. Так вот, вчера ночью Пабло по секрету сообщил каждому из бандитов, что племя сиу вышло на тропу войны и готовится отомстить за бойню у Песчаного Ручья…

— Но ведь это произошло почти двадцать лет назад, в шестьдесят четвертом, — с удивлением заметил Бак.

— Эти болваны не знают истории. Пабло сказал им, что вождь Железная Челюсть собрал две сотни воинов, которые собираются напасть на ранчо «Аконит» и вырезать всех, кто попадется под руку, а потом спалить ранчо и идти на Биг-Тимбер.

— Неужели они поверили? — снова удивился Бак.

— Все, кроме одного верзилы, сеньор, — ухмыльнулся Пабло. — Пришлось пощекотать ему под ребрами ножом. Теперь этот умник валяется вместе с остальными в конюшне.

Бак пожал под столом руку Кристин.

— Завтра мы собираемся съездить в город. Ты не против, милая? — Бак назвал Кристин милой — и это прозвучало совершенно естественно, словно он всегда ее так называл.

— Я готова. Хочется поскорее покончить со всем этим.

— Мы с Берни вернемся в наше кафе… если, конечно, оно еще цело, — вставила Бонни.

— Завтра должен вернуться Кривоногий, он присмотрит за ранчо, а я быстренько смотаюсь в город вместе с вами и навещу Фло. — Джилли бросил лукавый взгляд на Бака.

— Оказывается, у вас есть в городе знакомая? — воскликнула Кристин. — Я и не знала, вы никогда о ней не рассказывали.

Бонни закатила глаза и после неловкой паузы шепотом пояснила:

— Фло — шлюха, она содержит публичный дом.

Кристин покраснела, как помидор. Взглянув на Джилли расширившимися глазами, она поспешно отвела взгляд. Потом, что-то пробормотав, отвернулась от стола, уткнувшись лицом в плечо Бака. И тотчас же почувствовала, как его тело затряслось от беззвучного смеха. Когда ей удалось наконец справиться со смущением, она тоже тихонько засмеялась, после чего больно ущипнула Бака.

— Не знаю, как Джилли, а ты точно туда не пойдешь!

После того как гости улеглись спать, Кристин и Бак устроились вдвоем у огня, в большом кресле. Кристин села Баку на колени, положив голову ему на плечо, а он, поцеловав девушку в лоб, склонил голову, касаясь щекой ее волос. Комнату освещало только неяркое пламя камина.

— Как не хочется ложиться спать без тебя, — прошептал Бак.

— Мы сможем пожениться завтра, как только доберемся до города?

— Не знаю, это зависит от того, как будут развиваться события. Но до отъезда из города мы обязательно побываем у священника, это я тебе обещаю.

— Бонни с ним знакома.

— У Клива свой план: он не хочет, чтобы Форсайт узнал о твоем появлении, пока не приедет судья Уильяме из Боузмена, а мы надеемся, что он приедет следующим дневным поездом. Клив перед отъездом на ранчо отправил ему телеграмму с просьбой приехать в Биг-Тимбер.

Бак замолчал. Они сидели в тишине, наслаждаясь покоем и уединением. Последние сутки были для них истинным блаженством. Когда Бак держал Кристин в своих объятиях, он чувствовал, что никогда еще не был так счастлив, никогда прежде не знал настоящей любви.

«Наверное, далеко не каждому удается познать на своем веку такое счастье», — думал Бак; он молил Бога, чтобы оно продлилось как можно дольше. Однако ему еще предстояло поведать Кристин о неких обстоятельствах, имевших к ней самое непосредственное отношение; Бак ничего не собирался скрывать от своей будущей жены.

Нарушив молчание, Кристин прошептала:

— Интересно, почему все-таки дядя Ярби завещал ранчо мне? Ведь у него было много родственников, которых он знал гораздо лучше.