Волшебство Маккензи

– Он самый. Если все копы страны еще не гонятся за нами, то это дело нескольких часов. – Он немного помолчал. – Что ты собиралась с ним делать?

Хороший вопрос! В настоящее время Фурор был самым известным жеребцом в Штатах, легко узнаваемым по лоснящейся черной шкуре, белой звездочке на лбу и белому носку на правой передней ноге. Его снимок красовался на обложке «Спорт Иллюстрейтед», которым Фурору было присвоено звание «Лучший конь года». За свою недолгую карьеру он выиграл более двух миллионов долларов и, прекратив выступления в «почтенном» четырехлетнем возрасте, мог стать отличным племенным жеребцом.

Стоничеры все еще взвешивали поступившие предложения, решительно настроенные на то, чтобы продать Фурора максимально дорого. Этот жеребец был настоящим черным золотом, гарцующим на четырех мощных, быстрых как молния, ногах.

Что же она все-таки собиралась делать с конем? Марис уставилась в потолок, пытаясь извлечь из памяти отсутствующие несколько часов. Почему она украла Фурора? Она бы не смогла самостоятельно ни продать его, ни, замаскировав, участвовать с ним в скачках.

Марис отклонила эти варианты. Похищение лошади было настолько чуждо ее натуре, что она затруднялась даже предположительно объяснить, почему решилась на подобное. Единственной причиной, которую она только могла себе вообразить, была угрожающая лошади опасность. Она вполне была способна отхлестать кнутом любого, кто посмел плохо обращаться с ее крошками или любыми другими лошадьми. Марис не могла спокойно смотреть, как им причиняют боль.

Или убивают.

Эта мысль пронзила ее, и вдруг она все поняла. О Боже, она вспомнила!

Марис резко села в кровати. Внезапная, давящая боль взорвалась в ее голове и ослепила на мгновение. Она задохнулась в беззвучном рыдании.

Тяжелая рука протянулась к ней, обнимая и не позволяя девушке встать, но это уже не имело значения. Марис почувствовала, как ослабли неспособные удержать тело мышцы, и повалилась прямо на него. Боль стала терпимее, ослабевшая и дрожащая Марис в изнеможении распростерлась на его груди, закрыв глаза и пытаясь прийти в себя после болевого шока. Макнил осторожно повернулся так, чтобы девушка легла на спину, навис над ней, перекинув тяжелую покрытую волосами мускулистую ногу поверх ее ноги, просунул руку под ее шею, и его широкие плечи заслонили все остальное. Большая ладонь накрыла ее левую грудь, но вскоре передвинулась к шее, оставляя ощущение теплоты и приятного покалывания. Марис почувствовала, как его пальцы прошлись вдоль артерии, и до нее донесся его легкий вздох. Макнил склонился к ней и прижался лбом к ее лбу так нежно, как будто боялся, что это прикосновение причинит ей боль. Девушка сглотнула, пытаясь перевести дыхание. Почти на грани потери самоконтроля, она ничего не могла поделать с тем, что кровь стремительно бежала по венам. Только мысль о Фуроре заставила ее сосредоточиться. Марис сглотнула, открыла глаза и пристально посмотрела на лежащего рядом мужчину.

– Они собирались убить его, – приглушенно сказала она. – Я вспомнила. Они собирались убить его!

Вернувшаяся к ней ярость бурлила в крови, придав силы для последней фразы.

– Ты украла коня, чтобы спасти ему жизнь.

Это прозвучало как утверждение, а не вопрос, но на всякий случай Марис кивнула в ответ, лишь в последний момент вспомнив, что ей лучше ограничить движения головой. Спокойный тон его голоса опять привлек внимание девушки к близости их отношений. Почему Макнил не забеспокоился, не возмутился и не выказал никакой другой реакции, которую вполне можно было ожидать в такой ситуации? Может быть, он уже предположил такой ответ, а Марис лишь подтвердила его подозрения?

Макнил был перекати-поле, человеком, как правило, уклоняющимся от какой бы то ни было ответственности, но он также оказался замешан в произошедшем. Их положение было крайне ненадежным, так как, если она не докажет свои обвинения, их арестуют за кражу Фурора – самой дорогой лошади в стране. Она помнила только одно – лошади грозила опасность, но от кого и смогут ли они найти доказательства? Последнее будет зависеть от случая…

Случай. Шанс. Ченс. Ченс и Зейн! Мысль о братьях, словно луч солнца, прорезала сгустившуюся в памяти темноту. Неважно, что произошло или кто стоял за этим, все, что ей надо сделать, – это позвонить Зейну, и он доберется до сути. Может, именно таким и был ее первоначальный план, теперь затерявшийся в тумане, окутывавшем последние 12 часов ее жизни. Вывести Фурора из-под угрозы, связаться с Зейном и залечь на дно, пока не минует опасность. Марис уставилась в потолок, пытаясь припомнить хоть какую-нибудь деталь, которая позволила бы ей прояснить ситуацию. Ничего.

– Я кому-нибудь звонила этой ночью? – спросила она. – Упоминала ли я о звонке моим братьям?

– Нет. Не было ни времени, ни возможности позвонить кому-нибудь, пока мы не прибыли сюда, к тому же тебя отрубило, как только ты коснулась кровати.