Волшебство на грани (СИ)

Мне показалось, что в тот момент я хоронил частичку себя самого. Эта боль была невыносима.

Это конец. Игра закончена…

Колени подкосились, я упал на мраморную плиту и зарыдал...

====== Глава 16. Психоз прогрессирует или вне восприятия ======

Думаю, не стоит говорить о том, как я не хотел покидать кладбище, и сопротивлялся уговорам отца, Серебринки и Зольтера. Я лишился рассудка и вёл себя не вполне адекватно. Мне хотелось просто лечь рядом с могилой Карсилины и умереть. Но, им всё-таки удалось увести меня оттуда. Я практически не сопротивлялся, так как был очень измотан.

Отец с Зольтером отвели меня в комнату и накачали успокоительными чарами. Ощущение было такое, что из головы испаряются абсолютно все мысли, словно их вытягивает неведомый пылесос.

Пока я пребывал в таком сомнамбулическом состоянии, отец уложил меня в кровать.

- Да ты весь горишь! – испугался он, касаясь моего лба ладонью.

Я отрешенно смотрел в потолок, при попытке подумать о Карсилине, мысли натыкались на преграду и блокировались, не давая мне переживать и нервничать. Да, успокоительные чары моего отца действовали безотказно. Только вот ощущение от них в голове какое-то не приятное.

Измерив мне температуру, которая зашкалила за сорок, Прохор Мылченко вызвал скорую, не понимая, что происходит.

- Экспресс Транс Скорая!

Тут же появился усатый врач в белом халате. В руке он держал чемоданчик. Он с интересом посмотрел сначала на Зольтера, потом на отца и спросил:

- Вызывали?

Ответить он им не дал, деловито подойдя ко мне и открыв чемоданчик. Так он меня осматривал несколько минут, а я все так же глядел в потолок, не проявляя к окружающей действительности ни капли любопытства.

Отец обеспокоено маячил за спиной врача, а Зольтер сидел в кресле. Наконец, осмотр был завершён, и врач изрёк.

- Юноша нуждается в срочной госпитализации.

- А без этого нельзя обойтись? – поинтересовался мой отец.

- Нельзя. – Не согласился тот. – Я попытался сбить температуру чарами, но она не хочет опускаться. Если не принять срочные меры, он умрёт.

- Но почему? – не понимал Золотский.

- Это мы в больнице выясним, при более тщательном обследовании.

***

Меня забрали в госпиталь.

Вокруг суетилось много докторов, они мне что-то кололи, применяли всякие чары, поили лекарствами, исследовали, словно я был загнанным в угол инопланетянином. Подключали ко мне какие-то приборы. Я не осознавал происходящего и не понимал, что они делают, находясь мысленно где-то между сном и реальностью, и подвергаясь воздействию новых успокоительных чар. Впрочем, им удалось ненадолго опустить температуру.

И они вкололи мне снотворное.

Изображение потолка комнаты с прямоугольными лампами погрузилось во тьму. Сном это назвать было трудно. Под действием успокоительного, уж не знаю, сколько доз они мне дали, абсолютно ничего не снилось, а голова была какая-то ватная. Мне ничего не хотелось, даже выбираться из этого пассивного состояния.

Не знаю, сколько дней они так мучили объект, пытаясь опустить температуру. Ясное сознание ко мне не возвращалось…

***

А между тем, тётя Ира прибыла в Чалиндокс, полная решимости забрать меня домой. «Зеркалатор31» на неё не действовал, ведь она не раз становилась свидетельницей моих магических выходок.

Выйдя из аэропорта и таща свой багаж, она попыталась поймать такси, но тут же удивилась количеству людей, летающих по улице на всяких полётных вещах. К ней подошёл паренёк, торгующий газетами, весь в веснушках и похожий чем-то на пеликана. Наверное, был этой птицей в прошлой жизни.

- Газетку купить не желаете? – предложил он радостно.

Тётя Ира одарила его взглядом типа «Я тороплюсь, не мешайте!», но газету взяла. Затем, поймала такси. Таксист, очень удивился, когда она ему заявила: «Везите меня в королевский дворец!», но спорить не решился. Желание клиента, как говорится, закон.

Пока они ехали, тётя Ира всё-таки взглянула на первую полосу газеты «Голос». Там было изображение меня и Карсилины. Мы стояли, обнявшись, на каком-то малозначительном фоне. И заголовок большими пляшущими красными буквами «Тайны принцессы Карсилины». И небольшая подпись под ним: «Возлюбленный покойной принцессы пытался покончить с собой, и теперь проходит принудительное лечение. Стр. 3»

Тётя Ира была шокирована всем увиденным. «Бедный мой племянник, что они с тобой делают» – покачала она головой.

- Вы о чём? – не понял водитель такси.

- А не всё ли равно?! – раздражённо отмахнулась тётя Ира.

Тётя Ира доехала до ограды дворца, заплатила таксисту и вышла из машины. Ворота оказались закрыты.

Она поставила рядом с собой чемодан, и стала стучать кулаком по ограде.

- Пустите! Откройте! У меня там племянник! – кричала она, пытаясь привлечь к себе внимание.

Она не стеснялась своего наглого поведения. Гораздо важнее было вызволить меня из «этого концлагеря». А ей, казалось (по всему тому, что она узнала), что они меня изводят.

- Я буду жаловаться! Я сообщу президенту Зебрландии, чем вы тут занимаетесь! Пустите, немедленно!..