Волшебство (сборник)

Мне ещё только предстояло узнать, что этот человек тоже был волшебником, который лишился своих ног, защищая мою Реальность, над которой теперь постиралось мирное небо. Под его бездонной синевой я сейчас сидела на скамейке и беззаботно болтала своими ножками в белых гольфах с бубенчиками.

Сказав искалеченному человеку «Спасибо» только за конфету, я ещё не понимала, что и я, и все ныне живущие, и те, кто будет жить после нас, должны хранить в своих сердцах и эстафетой передавать своим детям вечную благодарность каждому из этих людей за их беспримерный подвиг.

Подошедшая Бабушка, поставив на скамейку полную покупок сумку, приветливо поздоровалась с безногим мужчиной. Я подумала:

– Если здороваются – значит, знакомые, поэтому он и дал мне конфету.

Вынув из сумки кошелёк, Бабушка достала рублёвую бумажку, что по тем временам были деньги немалые: Бабушка получала пенсию шестнадцать рублей. Протягивая инвалиду деньги со словами:

– Пожалуйста, возьмите, – она, как бы предвосхищая отказ, с просительной интонацией добавила:

– И при случае помяните ради Христа раба Божьего Петра.

Всю дорогу до дома Бабушка шла молча, время от времени выпуская из ладони мою руку, чтобы вытереть глаза, то и дело наполнявшиеся слезами.

Я начала утешать её:

– Баба, не плачь. У дяди ведь вырастут новые ножки, да?

– Нет, дочка, ножки у дяди больше не вырастут никогда.

И в этот момент меня что-то больно кольнуло изнутри, где-то в центре груди. Детская душа впервые почувствовала чужое горе, непоправимость которого была выражена словом «никогда». Душа откликнулась на эту безнадёжность острой болью, прорвавшейся наружу слезами, по-взрослому беззвучными, которые, скатываясь по щекам ребёнка, превращались в драгоценные жемчужины сострадания.

Моя добрая Волшебница преподала мне одно из главных чудес жизни, которое называлось «Милосердие». Бабушка подала милостыню калеке, проявив при этом высочайший такт, не унизив его человеческого достоинства и сумев превратить подаяние в просьбу помянуть близкого ей человека. И уж вроде она является не подающей, а просящей об одолжении, что в корне меняло дело. Ведь Герой, даже безногий, не мог отказать в просьбе пожилой женщине. И, исполнив просимое, в праве был почувствовать себя человеком, исполнившим свой долг.

VIII

Я сидела в вагоне поезда и была безмерно счастлива, как может быть счастлив человек пяти лет от роду, вдоволь насмотревшийся неслыханных чудес и сидевший теперь за столиком у окна, прихлёбывая сладкий чай из стакана в серебристом подстаканнике.

На сиденье напротив – самые дорогие и любимые люди, которых так редко удаётся видеть вместе, отчего их присутствие здесь, в этом поезде, делает жизнь невообразимо прекрасной. Родители улыбаются, то и дело поглядывая то друг на друга, то на меня.

В плацкарте напротив нас расположилась группа весёлых моряков, один из которых играл на аккордеоне и очень красиво пел, и все, кто знал слова песни, дружно ему подпевали. Мне тоже очень хотелось подпевать, но я не знала слов, а потому просто в такт качала головой. За окном мелькали незнакомые места, а мы ехали домой. Туда, где меня заждалась Бабушка, с которой я не виделась целую вечность. Именно столько длятся два месяца, когда тебе всего пять лет. Я прокручиваю в голове предназначенный Бабушке рассказ обо всех немыслимых чудесах, которые мне довелось увидеть: во-первых, к моему приезду Отец соорудил настоящий детский городок, главной достопримечательностью которого были совершенно восхитительные деревянные качели.

Во-вторых, там, где я была, есть совершенно чёрный лес и стоит этот лес посреди совершенно черного неподвижного озера. Стволы так и торчат из воды. Мы плавали по этому озеру на лодке, и я видела посреди этой чёрной глубины сказочный белый цветок, который был больше, чем две мои ладони. А внутри этого цветка сидел маленький лягушонок. В точности, как на картинке в книге сказок, но только взаправдашный. Честное слово!

В-третьих, мы ходили на луг, который такой же волшебный, как наш с лиловыми колокольчиками. Только на том лугу растет ярко-розовый Иван-чай, огро-о-о-мный, выше меня ростом.

А еще мы с Мамой собирали там ягоды, которых там видимо-невидимо. Выходишь на поляну, а сандалики по ягодам скользят. Ягоды есть и жёлтые, и голубые, похожие на малину, и красные, и чёрные как чернила, все зубы потом от них тоже чёрные. Мы с Мамой присядем на полянке, вроде и пособирали-то недолго, а набрали целое ведёрко. Ещё я там видела лису, только не рыжую, а всю серебряную. Она живёт в клетке недалеко от того места, где живут дяди-солдаты. Они рассказали, что подобрали её лисёнком на снегу с перебитой лапкой, наверное, из капкана вырвалась. Выходили, и вот теперь она там и живёт, совсем ручная: с рук еду берёт.