Волжское затмение (СИ)

— Винтовок нет, Александр Петрович. Решено было отказаться из-за сложностей с доставкой. Нести их с собой немыслимо, нужна подвода. А это дополнительное время, лишние глаза и уши, ненужный риск, — скороговоркой ответил Петров. Перхуров неопределённо кивнул.

Разумно… Разумно, — проговорил он и поморщился. Сломанный зуб больно царапнул язык, а в душе тоскливо и тошно закололо. Много ли навоюешь с этими карманными пукалками! Зато разумно. У Петрова всё разумно. И сам он умник-разумник… Толковый, распорядительный, назубок знающий военное дело штабист. Аккуратный. Настойчивый. Сдержанный. Похож на дотошного профессора. Невысокий, плотный, седоватый и в очках.

Благодарю вас, Николай Иванович. Продолжайте наблюдать за обстановкой. По возвращении разведки немедленно доложите.

Петров козырнул и растворился в сумерках. Перхуров, не желая без нужды полошить и будоражить собравшихся, примостился под чахлой берёзкой. Трава была уже влажной, но за одежду полковник не беспокоился: нынче наверняка придётся и падать, и ползти, и перекатываться… Да и вообще, стоит ли думать о такой чепухе, когда, быть может, эти тихие минуты последние в его жизни… Впрочем, а о чём думать в такие минуты? Лучше всего как раз о чепухе. Безопаснее и для себя, и для дела.

Долго ждать не пришлось. Замелькали в сумерках неясные фигуры, и пред лицо Перхурова явились начальник штаба Петров и начальник разведки подполковник Томашевский. Александр Петрович вскочил и одёрнул пиджак.

Вернулись дозоры, господин полковник, — тихо доложил Петров.

Переданные мне разведдонесения, — важно и округло начал Томашевский, — сообщают, что засад, дозоров и разъездов в районе станции Всполье, Леонтьевского кладбища, артскладов и жилого предместья не обнаружено… — стоя на склоне и еле удерживая равновесие, он со своей подчёркнуто-официальной речью был и так весьма комичен, а тут ещё неловко оступился, широко и резко взмахнул руками и чуть не упал. Очки Петрова смешливо сверкнули. Перхуров сдержанно кашлянул.

Виноват, господа. Итак. В районе Всполья и предместья передвижения войск и прочей военной активности не обнаружено. Однако сама станция, вокзал, пути и подходы к ним находятся под усиленной охраной.

“Ч-чёрт!” — будто молния прожгла мозг Перхурова, и сами собой сжались кулаки. Это значит, что вагоны к складу поданы не будут. Со всеми вытекающими последствиями. Недостаток оружия компенсировать нечем. Нечем! Как и пролитую кровь. Как и потерянные жизни. Но ничего не поделаешь.

Что с эшелонами? — глухо спросил он.

Начали выгружаться. Но вяло и медленно. Сил там — около полка, но в ближайшие часы от них ждать нечего.

Как в городе?

В городе тихо. Признаков беспокойства властей и никаких чрезвычайных мер не обнаружено. Отряд поддержки под командованием генерала Верёвкина в настоящее время выдвигается на условленные посты у советских учреждений, почтамта, телеграфа, банка, телефонной станции, электростанции и водокачки, — Томашевский называл объекты медленно и солидно, будто стоял у карты города и водил по ней указкой. — По пути следования наших ударных групп выставлены посты оповещения.

Хорошо. Какова обстановка вокруг артскладов?

Склады, господин полковник, охраняются плотно, — покачал головой Томашевский, а Петров загадочно усмехнулся чему-то. — Восемь человек по внешнему периметру, двое у главных ворот. Внутри караул у каждого помещения и по периметру. У всех винтовки. Собак нет.

Сколько всего человек?

Не более двадцати, господин полковник.

Благодарю, Андрей Игнатьевич. Через десять минут — общее построение на пустыре. На дорогу — в оба конца — два дозора, чтобы никто не прошёл. Распорядитесь, Николай Иванович.

Слушаюсь. Кхм, тут вот ещё что, господин полковник. Двое наших людей, Конаков и Саутин, оказывается, приятели с начальником нынешнего караула. Они вызвались разведать обстановку и наладить контакт, если получится…

И что же? — с лёгким нетерпением спросил Перхуров. Это уже была чрезмерная самодеятельность, которой он не любил.

Получилось, господин полковник. Их пустили на территорию. Разведчики слышали голоса, смех. Всё может сложиться лучше, чем мы предполагаем, Александр Петрович.

Люди надёжные? — впился глазами Перхуров в широкое, лобастое лицо Петрова.

Вполне, — поправил он очки.

Хотелось бы разделить ваш оптимизм, Николай Иванович, но это очень рискованно и может поставить нас на грань провала, — с еле заметным раздражением выговорил Перхуров.

Томашевский с укором поглядел на Петрова. Тот еле видно пожал плечами. Оба козырнули и исчезли во тьме.