Воображаемый друг

Вернувшись в домик на дереве, я стал искать этого человека. Он был у ручья – смывал кровь от ран. У него изодрана вся кожа. Но я рад, что он жив: наконец-то можно хоть с кем-нибудь перекинуться словом. Он сказал, что понимает, почему вчера мне стало тоскливо, но призвал меня быть стойким. По его словам, он – воин, пообещавший своему отцу беречь нас от угленогой, и готов идти до конца. И мне тоже нельзя сдаваться. Я спросил, что он о ней знает. Воин сказал: она – правительница воображаемого мира.

22 мая

Она приступила к выполнению своего замысла. Никто на реальной стороне такого не заподозрил, но это так. Я пытался объяснить ребятам, что происходит, но они считают меня дурковатым. Пришлось идти домой пешком, чтобы надо мной не издевались в школьном автобусе. Я зашел в воображаемую сторону через домик на дереве. И увидел женщину, которая, стоя на крыльце, орала на своего сына. А потом ударила его со всей силы. Женщина не знала, что угленогая шептунья управляла ее рукой и нашептывала ей на ухо.

1 июня

Оно распространяется повсюду. Находясь на воображаемой стороне, мы с воином пытаемся спасать людей, но не получается. Шептунья намного сильнее нас. И с каждым днем у нее прибывает силы. Что-то похожее нам рассказывали на природоведении. Учительница говорила: если бросить лягушку в горячую воду, она поймет, что нужно выпрыгнуть. Но если бросить ее в холодную воду и постепенно нагревать, лягушка ничего не почувствует, пока не будет слишком поздно. Она сварится и умрет. Сейчас все думают, что у меня грипп, но это кое-что похуже. Я мог бы попросить Эмброуза мне помочь, но знаю, что в глубине души он тоже думает, что я сумасшедший. И я очень надеюсь, что он прав. Очень надеюсь, что я просто дурковатый мальчишка, который убегает в лес и разговаривает сам с собой. Ведь иначе выходит, что мир уже брошен в кастрюлю с холодной водой и огонь разгорается. И остановить это могу только я.

– Сестра! – позвал чей-то голос.

Эмброуз закрыл дневник и поднял глаза. Он увидел, что миссис Хаггерти перестала вязать и пощупала лоб.

Подбежала медсестра.

– Что случилось, миссис Хаггерти?

– У меня, кажется, температура.

– Понятно. Идемте, я вас уложу, голубушка.

Эмброуз наблюдал за происходящим. Мистер Уилкокс и мистер Расселл расстегнули свитера и попросили прикрутить отопление. Миссис Уэбб чесала шею, которая была покрыта испариной, как сковорода – кулинарным спреем. Эмброуз услышал кашель одной из старых дев, сидевших перед телевизором. Все начали жаловаться, всем срочно потребовались вода, адвил и холодные компрессы.

Старики заболевали.

Все, кроме матери миссис Коллинз.

Из инвалидной коляски она таращилась на Эмброуза. Он почувствовал, как на него повеяло холодом. Откуда-то долетел ветерок, который, как шепот, пошевелил пух у него на шее.

– Та женщина стоит рядом с тобой и шепчет тебе на ухо, – сообщила миссис Кайзер. – Ты ее слышишь?

– И что же она говорит, миссис Кайзер?

Миссис Кайзер улыбнулась, как Чеширский кот, и со скрипом покатила по коридору. Скрип. Скрип.

– Смерть уж близко. Все мертво. Мы умрем на Рождество.

Глава 56

Рождественское торжество станет настоящим праздником.