Воображаемый друг

С этими словами Кристофер направил зуд в глубины ее сознания. Из носа у него хлынула кровь. Дети перестали драться, когда увидели, что старуха привалилась к Кристоферу. В гостиной стало тихо. Мать Кристофера бросилась к старухе.

– Миссис Кайзер! Отпустите моего сына!

– Конечно, конечно, – ответила та. – Прошу прощения, миссис Риз.

Старуха тут же отодвинулась. Весь персонал в изумлении уставился на нее. Восемь лет ее сознание разрушал Альцгеймер. И вдруг оно стало ясным и жизнерадостным.

Чудо.

Кристофер посмотрел на мать. Их глаза встретились. Лицо его было залито кровью. От носа до шеи.

– Мамочка, – сказал он. – Кажется, я умираю.

Глава 57

Заходя в отделение экстренной помощи, мать Кристофера так нервничала, что не видела ничего вокруг. Разве что ступеньку прямо под ногами. Только бы побыстрее к врачу. Управляя машиной, она не обращала внимания ни на красный свет, ни на сигналы «стоп». Видела оленей по обеим сторонам дороги, но скорость не сбрасывала. У сына из носа хлестала кровь. А кожа горела так, что от соприкосновения с ней на ладонях появлялись мелкие волдыри.

Да еще он разговаривал сам с собой.

Но не предложениями. А просто обрывочными фразами. Слова тянулись цепочкой, как муравьи к пикнику. Мать Кристофера молилась, чтобы это был просто бред от высокой температуры. Как-то раз в юности с ней тоже такое случилось. Дядя взял ее в поход, и она сунула руку под камень. Ее ужалила змея, и после этого она два дня не могла отличить реальное от воображаемого.

– Держись, солнце мое, – повторяла она.

Но сын продолжал бормотать. В бреду. Единственная фраза, имевшая смысл, гласила…

«Спать нельзя».

Мать Кристофера бросила машину на парковке больницы и побежала в отделение экстренной помощи, держа сына под мышкой, как тюк с бельем. Направилась к стойке. Сестра Тэмми ее внимательно выслушала, спросила страховку и предложила посидеть в зале ожидания.

– Хорошо. Ладно. А когда нами займется врач?

– Примерно через десять часов.

– Какие, к черту, десять часов?

Сестра Тэмми молча указала в направлении приемного покоя. Мать Кристофера резко обернулась. Вот тогда-то, наконец, она и увидела, что здесь творится.

В отделении экстренной помощи не нашлось ни одного свободного стула.

Она привыкла, что все залы ожидания – это приюты безнадежности. В те периоды, когда у нее не было страховки, она волей-неволей обращалась в отделения экстренной помощи. Туда приходили и обкурившиеся, стонущие парочки. И неимущие, которые с плачем и воплями требовали приема без очереди. Но теперь-то страховка у нее была. И жила она не в мегаполисе. Она жила в небольшом городке.

Но такого не видела нигде.

В зал набилось полно народу – как сельдей в бочке. Отцы семейств подпирали стены, чтобы их дети и жены могли присесть. Старики сидели на полу.

– Вы уж извините, миссис Риз, – заговорила сестра Тэмми. – Больше половины медперсонала сегодня на больничном. Меня вот посадили на регистрацию. Мы займемся вашим мальчиком при первой же возможности.

– Где ближайшая больница? – спросила она.

– Нынче везде одно и то же, мэм. Рождество – сезон гриппа. Прошу вас, присядьте.

Матери Кристофера хотелось на нее закричать, но перед ней сидела усталая женщина, у которой тоже был не очень-то здоровый вид. Что толку орать на одну из тех немногих медсестер, которые сегодня вышли на работу. Поэтому мать Кристофера кивнула, проглотив ярость.

– Спасибо, сестра, – сказала она.

– Не за что, мэм, – ответила сестра Тэмми, поднимая телефонную трубку.

– Пап, извини, мне не вырваться. У нас людей не хватает. Бутылочку «мерЛОТА» для завтрашнего застолья куплю.

Мать Кристофера прошлась по рядам. Надеялась, что хоть кто-нибудь уступит место больному ребенку. Никто не шевельнулся, и это ее просто убило. Люди были слишком заняты собой: одни расстегивали теплую одежду, чтобы немного охладиться. Другие чесались. А один мужчина прижимал к лицу бинт.

– Олень, паразит, выскочил прямо перед моим грузовиком, – объяснял он соседу.

Она прошла мимо жертвы поножовщины. Мимо домохозяйки, которая почему-то заснула у себя во дворе и проснулась с обморожением. Мимо двух парней, подравшихся в баре «из-за какой-то индианки», которая бахвалилась, что перепьет любого. И ведь перепила обоих. Вот был бы анекдот, подумала мать Кристофера, если бы они укокошили друг друга в драке за право переспать с той красоткой. И действительно: по какой-то необъяснимой причине каждый вооружился «розочкой» и полез драться.

Одумались они лишь тогда, когда зазубренное стекло впилось им в кожу.

– Мою мать вы примете НЕМЕДЛЕННО.

У стойки регистратора остановились миссис Коллинз и Брэйди. В инвалидной коляске сидела миссис Кайзер, без сознания. Миссис Коллинз и сама выглядела хуже некуда. Лоб блестел от пота, но она тем не менее не снимала меховой шубы и украшений. Выговаривая сестре Тэмми, она то и дело приподнимала массивное колье, чтобы почесать шею.