В первой половине XIV в. в премонстранском аббатстве Жуайенваль, которое расположено в Шартрской епархии, родилась новая легенда. Она возвела истоки этого герба к самому Хлодвигу – первому франкскому вождю, ставшему христианином[228]
. Это предание оказалось особо востребовано в период династического кризиса. В 1328 г. род Капетингов пресекся и на престол взошел Филипп Валуа – выходец из младшей ветви королевского дома. Чтобы символически подкрепить свои права на престол, новый род нуждался в легендах, которые продемонстрировали бы его связь с первыми франкскими государями, а также напомнили о древности символов и святынь, на которые опиралась власть королей.В соответствии с одной из версий жуайенвальской легенды, до того как Хлодвиг стал христианином, на его гербе были изображены три полумесяца. Он враждовал с другим язычником – Конфлаком, предводителем германского племени алеманов. И однажды, отправившись на войну, обнаружил, что на его щите почему-то изображены три лилии. Он одержал верх над противником, и его жена Клотильда, которая к этому времени уже была христианкой, объяснила ему, что победа была дарована Святой Троицей. Тогда Хлодвиг отверг поклонение идолам, уверовал в Христа и отправился в Реймс, где епископ Ремигий его крестил. Далее рассказывается, что неподалеку от места, где позже возник монастырь Жуайенваль, жил отшельник, с которым Клотильда вместе молилась. Ему явился ангел, державший в руках щит с тремя лилиями. Узнав о его видении, королева решила исправить языческий знак на щите мужа на христианский.
В соответствии с другой версией легенды, которая предстает в поэме «Прекрасная Елена Константинопольская» (XIV в.), все случилось в Италии, где Хлодвиг встретился в битве с одним королем сарацин. После того как вождь франков, еще язычник, обратился за помощью к Деве Марии, ангел чудесным образом превратил трех жаб, помещенных на его щит, в три лилии.
В дальнейших вариантах предания, которые множились в позднее Средневековье, фигурируют то полумесяцы, то чаще жабы. Обе фигуры ассоциировались с иноверием и язычеством, дохристианскими временами и антихристианскими силами. Однако негативный потенциал жаб все-таки был сильнее, поскольку эти рептилии прямо принадлежали к дьявольскому бестиарию. В обеих версиях жуайенвальского предания чудесная смена полумесяцев/жаб на лилии олицетворяла обращение франкской монархии в христианство.
В конце XV в. хронист и дипломат Робер Гаген в «Компендиуме о происхождении и деяниях франков», не подвергая легенду о жабах прямому сомнению, пересказал ее уже как народное предание (
I.2.23. Гравюра из книги Робера Гагена «Хроники Франции. Превосходные свершения и добродетельные деяния христианнейших королей и князей, которые правили в этой стране» (Париж, 1516).
Символ, опрокинутый в прошлое, начинает жить там собственной жизнью. Если в соответствии с жуайенвальской легендой до крещения Хлодвига на его щите красовались три жабы, закономерно вставал вопрос, от кого он унаследовал этот герб. На исходе Средневековья тех же жаб стали рисовать на щите, который приписывали Фарамону – легендарному предку Хлодвига. Он считался первым королем франков и основателем династии Меровингов. Этот персонаж, якобы правивший в начале V в., принадлежал сразу к двум мирам. О Фарамоне можно было узнать из исторических хроник, посвященных предыстории франкской монархии (самое раннее упоминание о нем восходит к анонимной «Книге франкской истории» (
I.2.24. Гербовник рыцарей Круглого стола. Франция. Ок. 1490–1500 гг.
инфернальная монархия