Воображаемый враг: Иноверцы в средневековой иконографии

Связь скорпиона с дьяволом прекрасно видна на фреске, созданной около 1364 г. при участии Уголино ди Прете Иларио в соборе Орвьето. В первой сцене дьявол, принявший облик Мадонны с Младенцем, обращается к двум еретикам и одному доброму католику. Мнимая Дева Мария, помимо крупной надписи dyabolus, разоблачается серыми перепончатыми крыльями и хищными лапами, виднеющимися из-под ее платья. Псевдо-Иисус, которого она прижимает к груди, вместо привычных атрибутов (прежде всего яблока) держит в левой руке (у самого лица «матери») черное насекомое, похожее на скорпиона. В следующей сцене св. Петр Мученик силой евхаристии развеивает иллюзию. Он протягивает «Богоматери» гостию и произносит слова: «Если ты мать Божия, то поклонись этому твоему сыну», имея в виду Тело Христово, в которое пресуществился хлеб. На этом наваждение рассеивается: посрамленные бесы (по одному на «мать» и «младенца») спасаются бегством, т. е., согласно устоявшейся иконографической формуле, стремглав летят вниз. «Дева Мария», словно опустевшая оболочка, обмякнув и закрыв глаза, «умирает». Рядом с одним из бесов падает и скорпион, выпущенный из рук Псевдо-Иисуса[306].

Кроме того, скорпион – наряду со змеями, жабами и другими «гадами», которые, как считалось, живут в земле, – ассоциировался со смертью, разложением трупов, а оттого – и с адскими муками. На фреске Страшного суда, созданной в 1393–1413 гг. сиенским мастером Таддео ди Бартоло в коллегиальной церкви Сан-Джиминьяно, скорпионы покрывают тело лжесвидетеля, которому бес льет на грудь какую-то жидкость (кипящую смолу или расплавленный металл?)[307].

Наконец, скорпион уже в первые столетия христианской истории превратился в презренно-бранное обозначение еретиков и иудеев. Скажем, Тертуллиан (ум. после 220 г.) уподоблял скорпионьему яду ереси – ведь еретики распространяют яд лжеучений и отравляют христианские души[308]. Иероним Стридонский (ум. 420 г.) в толковании на книгу пророка Иезекииля сравнил со скорпионом «мятежный дом» Израиля[309]. В дальнейшем множество средневековых текстов, обличая лицемерие и коварство иудеев, уподобляло их скорпионам. И это сравнение напоминало об их связи с дьяволом.

римские скорпионы

Очень важно, что гербы и флаги со скорпионом в средневековой иконографии вовсе не были зарезервированы за иудеями. Это был универсальный маркер враждебного и демонического, который легко мигрировал сквозь время и пространство. В сюжетах из древней, раннехристианской или средневековой истории он регулярно доставался любым иноверцам, тем, кого тексты и изображения осуждали и преподносили как враждебных чужаков[310].

Например, в итальянской рукописи c текстом Тита Ливия скорпиона помещали на флаги, под которыми в бой шли различные враги Рима. При изображении битвы близ города Илипы, которая состоялась в 206 г. до н. э. во время Второй Пунической войны, римляне сражались под красным флагом с надписью HISPA (т. е. «Испания»), а их противники карфагеняне – под коричневато-желтым знаменем со скорпионом[311].

В иконографии раннехристианских мучеников скорпион часто маркирует их палачей-язычников. Достаточно взглянуть на несколько панелей, которые тосканский художник Джованни ди Бартоломео Кристиани во второй половине XIV в. посвятил мученичеству св. Луции Сиракузской. По преданию, она была казнена на Сицилии в 303 или 304 г. во время Диоклетиановых гонений. Непосредственный приказ об экзекуции был отдан римским консуляром Пасхазием, который обвинил юную христианку в том, что она растратила семейное имущество, раздав его бедным. Чтобы ее наказать, он приказал отдать Луцию в публичный дом[312]. В сцене, где юная христианка стоит перед своим судьей и мучителем, его воины держат красные и желтые щиты. На одном из красных видна римская аббревиатура SPQR, а на желтых изображены демонические насекомые: скорпион и саранча (I.3.14). Когда «сводники» из борделя попытались увести к себе Луцию, «Святой Дух с такой силой удерживал ее, что никто не мог сдвинуть деву с места. Пасхазий приказал собрать тысячу мужей: они связали Луцию по рукам и ногам, но никакими усилиями не смогли оторвать ее от того места, где она стояла. Тогда вслед за мужами пригнали тысячу упряжек быков, но дева Господня оставалась неподвижной. Призваны были маги, чтобы переместить ее с помощью заклинаний, но тщетны были все их старания»[313]. В другой сцене, где Господь не дал язычникам сдвинуть юную христианку с места, на желтых щитах двух воинов нарисованы стрекозы[314].

I.3.14. Джованни ди Бартоломео Кристиани. Мученичество св. Луции. Ок. 1370–1390-х гг.

New York. The Metropolitan Museum of Art. № 12.41.1–4