Воображаемый враг: Иноверцы в средневековой иконографии

Само собой, ношение крестов было лишь одним из множества инструментов, которыми пользовались инквизиторы. В их распоряжении находился целый арсенал мер наказания, принуждения, исправления и реинтеграции еретиков или подозреваемых в связях с ересью (как правило, такой молвы, fama, было достаточно для обвинения). Откроем «Книгу приговоров» (Liber sententiarum) – регистр из 940 вердиктов (по 636 обвиняемым), вынесенных с 1308 по 1323 г. Бернаром Ги. Самой мягкой формой наказания – для тех, кто добровольно покаялся в прегрешениях и не был особо запятнан ересью, – было обязательное паломничество: «малое» (в пределах Французского королевства) или «большое» – к главным святыням западного мира: в Рим, Сантьяго-де-Компостела, Кентербери или Кёльн. Тех, чьи связи с ересью были более прочны, ждало публичное покаяние и ношение простых или в более тяжких случаях двойных крестов. В регистре Ги эта мера была применена к 21,5 % осужденных.

Затем следовала намного более суровая и распространенная кара – тюремное заключение (48,7 %) – чаще всего пожизненное. При этом на практике приговор мог смягчаться, и осужденный в какой-то момент выходил на свободу. Заключение бывало обычным (murum largum), строгим (murum strictum) и строжайшим (strictissimus). Его могли заменить на другие, более легкие наказания или, напротив, ужесточить. Скажем, если обвиняемый принимал у себя катарских «совершенных» или у него в доме провели катарское таинство, известное как «утешение» (consolamentum), его дом сносили. Самой суровой карой было сожжение – силами светской власти, которой отцы-инквизиторы, не имевшие права проливать кровь, передавали преступника (6,5 % случаев)[432].

Желтые кресты указывали на связь человека с ересью и степень его вины. Однако, помимо них, папская инквизиция могла применять и другие знаки – и они сообщали, что именно сотворил кающийся. Бернар Ги перечислял множество разных нашивок, предназначенных для разных духовных преступлений – ведь инквизиторов интересовала не только ересь. Эти знаки, подобно крестам, тоже требовалось носить на спине и на груди, чтобы они были заметны с любой стороны. И почти все они тоже были желтого цвета.

Например, еретик, которого отправили в застенок, но, по милости инквизитора, за примерное поведение на время отпустили на свободу, должен был пришить к одежде изображение молота, вырезанное из желтой ткани[433]. Осужденным за лжесвидетельство предстояло сзади и спереди носить по два «языка» из красной ткани (linguis de panno rubeo) – в полторы ладони шириной и три пальца длиной. Эти нашивки ясно указывали на тот орган, которым они согрешили. Они требовались и тем, кто сидит в застенке, и тем, кого отпустили. В одежде с «языками» виновный должен был несколько воскресений подряд простоять перед вратами церкви – чтобы все видели, что он сотворил. Тот, кто святотатственно совершил какой-то колдовской ритуал или пытался навести порчу с помощью гостии, должен был носить на одежде два желтых круга, напоминавших ее по форме (cum signo hostie rotunde). Человек, который с помощью восковой фигурки, мух, пауков, жаб, змей, собственной крови и заклинаний призывал демонов, был обязан носить на груди и спине по две «фигурки» (duas ymagines seu figuras ymaginum) из желтого фетра. Священник или клирик, который «окрестил» в купели фигурку из воска, чтобы потом использовать ее в магических целях, или кому-то вместо причастия намеренно дал неосвященную гостию (т. е. не Тело Христово, а просто хлебец), должен был носить желтые фигурки с кувшином или сосудом[434]. Священника, который повторно крестил уже крещенного человека, ждал знак в форме небольшого сосуда или лимона из желтого фетра (urceolum seu citrellum unum de filtro crocei coloris)[435].

Трудно сказать, насколько такая система знаков в реальности была распространена в Южной Франции. Однако мы знаем, что сама идея маркировки кающихся еретиков (тех, кто не желал каяться или возвращался к ереси, нередко отправляли на костер) была перенесена в другие части Европы, прежде всего в Испанию и Португалию. Там вместо желтых крестов, пришитых к обычной одежде, стали использовать специальную накидку, похожую на пончо или ткань с дыркой для головы. Ее называли saco bendito – «благословленной хламидой» (отсюда упрощенно-искаженная форма sanbenito), abito penitencial («покаянным одеянием») или просто abito.