Воображала

— Судя по размеру переполоха — кто-то из великой семёрки. Фон Зеецман, я угадал? Нет, не подсказывай! Осико отпадает, он идейный… Лоис?.. Хм… Вряд ли. Она же псих! — он вглядывается в мониторы, — Так-так-так, полезли в биохимию, значит, Рысенко тоже отпадает. А по какому типу была обработка? Рука Пентагона? Сионистский заговор? Смотрящие Сверху?

Ромал, довольно улыбаясь, качает головой. Острое личико его собеседника вытягивается:

— Неужели «Комитет девяти»?

— Ха! Комитет… а Вторжение не хочешь?!

— Вторжение?..

— Ага! — подтверждает Ромал с безмятежной улыбкой.

— Ни фига се!!! — взрывается вошедший, — Да ты хоть понимаешь?! Вторжение! Да на моей памяти… Это же… Кого же, чёрт побери, он сумел зацапать?!

В этот момент сразу несколько мониторов крупным планом дают Воображалу. Воронообразный замолкает, только таращится на экраны и беззвучно разевает рот. Потом закрывает глаза и спрашивает с трагическим спокойствием:

— Меня обманывают глаза, или это действительно…

— Ага!

Воронообразный открывает глаза. Лицо его печально, почти скорбно, в голосе отрешённость:

— И вот из-за этой сопливой шарлатанки поставлена на уши вся работа трёхсот восьмидесяти человек, не считая лаборантов и программистов четырнадцатого порядка, каждый из которых, между прочим, имеет звание не ниже…

— Ага! — снова повторяет Ромал радостно и добавляет. — А ты знаешь, сколько даёт эта шарлатанка на своих сопливых ладошках?

Воронообразный презрительно фыркает:

— Обычная статика! — тут же, заинтересованно: — Ну и сколько?

Вместо ответа Ромал стучит ногтем по шкале сбоку монитора. Воронообразный щурится, наклоняясь. Короткое молчание. Воронообразный медленно выпрямляется. Спрашивает уже совсем другим голосом:

— Если я правильно подсчитал нули…

— И-мен-но.

смена кадра

На пороге пункта слежения — Дядя Гена и Воображала. Дядя Гена одной рукой по-хозяйски приобнял Воображалу за плечи, другой (ещё более по-хозяйски) обводит помещение, улыбка у него самодовольная.

— Это Роман, это Алик, восходящие светила отечественной науки! Рекомендую подружиться, вам вместе работать. Знакомьтесь, ребята, это Виктория, наш новый консультант.

Воображала успевает лишь улыбнуться — хозяйская рука уже подталкивает её в сторону коридора. В коридоре белые стены, голос Воображалы:

— Да нет, вы не понимаете, человек — это ужасно сложно. Это же нужно собирать каждую клеточку, как конструктор, только на молекулярном уровне, понимаете? И не дай бог ошибиться — весь узел запорешь! Это такая возня, я однажды пробовала — и зареклась, проще уж по старинке, девять месяцев.

По экрану бегут помехи. Ромал стучит по стеклу ногтями. Голос Воображалы:

— … Да нет, можно, но это будет совсем не то — фуфло, макет, не настоящее, понимаете? Он не будет человеком. Пустышка, ходячая кукла, большой оловянный солдатик, кому это нужно?..

Роман нажимает на паузу. Переглядывается с напарником. Короткий смешок…

смена кадра

Воображала поднимает растерянное лицо от окошечка тонированного бронестекла, смотрит немного выше камеры:

— Но я ведь абсолютно ничего не знаю о… — щёлкает пальцами, пытаясь подыскать точное название, не находит, обводит быстрым движением кисти круг, — Обо всём этом… Чем же я могу им помочь?

— О, это как раз не проблема! — голос Дяди Гены полон энтузиазма и дружелюбия, — Почему бы тебе просто не вообразить, что у них получилось?

Камера (вслед за Воображалой) обводит взглядом лабораторию. Белые стены, шлюз вместо дверей, плазменная печь с боковыми окошечками из чёрного стекла, несколько человек в белых балахонах и защитных очках. Все заняты своими делами, лишь Алик смотрит на Воображалу жадно и неотрывно, как сладкоежка на большой кусок шоколадного торта.

Воображала поднимает взгляд на Дядю Гену (камера меняет фокусировку, чётко — Воображала, задний план лаборатории нерезок, смутные движения смутных теней).

— Вы полагаете — это может сработать?..

Фокусировка снова меняется, среди одетых в белое фигур возникает короткая суета. Бешено жестикулируя, они сбиваются в кучу у одного из тонированных окошек.

Все, кроме одной.

Алик по-прежнему стоит у белой стены и ест Воображалу голодным взглядом.

смена кадра

Воображала поднимает голову, во весь экран — её восторженная улыбка. Смотрит поверх камеры:

— Это так здорово! Я ещё ни разу не работала при таких температурах! Ужасно интересно. Но… — её улыбка становится виноватой, — Я ведь совсем не разбираюсь в доквантовой физике. И в генетике — не так, чтобы… Это же чёрт знает сколько времени пройти должно, пока я все это усвою и пойму наконец, чего же вы от меня хотите!

Камера даёт общую панораму лаборатории. Воображала сидит у рабочего терминала, на ней белый халатик (верхняя часть халатика отливает оранжевым). Дядя Гена и Алик, тоже в халатах. Дядя Гена пожимает плечом:

— Зачем торопиться? Это же… хм… не школа, домашних заданий с тебя никто не спрашивает. Было бы желание — пожалуйста, вникай, усваивай! Хоть год, хоть три — никто не торопит. А с «Эмили-35» сделай, как раньше, тебе же это нетрудно?