Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Сейчас, собираясь перейти пустынную улицу и оглядываясь, нет ли поблизости машин, я одновременно проверял, нет ли за мной слежки.

Какие-либо надежды на возвращение к нормальной жизни, как видно, вновь улетучивались. Я опять был в полумраке. Я чувствовал себя одиноким и беззащитным. Как будто в виде упрёка на стене красовался свеженаписанный призыв «Не пропустите партию[67] — 29 июля!». Нарисованные красной краской серп и молот не оставляли сомнений в том, какую партию «нельзя было пропустить».

Создавалось впечатление, что «хвоста» не было. Я вглядывался вперёд, пытаясь углядеть кого-либо, кто ожидал бы моего появления, и испытал облегчение, увидев свою машину, которая была неизвестна полиции. В течение того месяца, который я работал в штаб-квартире АНК, я оставлял её на одной из городских стоянок. Даже никто из моих коллег не знал, на какой машине я езжу. Помимо нескольких других ключевых факторов, включающих изменение внешности и неизвестного полиции жилья, моя безопасность сейчас зависела от наличия «надёжной» машины.

Как бы мне ни хотелось прыгнуть в машину и умчаться, я прошёл мимо машины, перешёл дорогу, обошёл квартал и вернулся обратно — теперь уже в полной убеждённости, что всё в порядке.

Мотор завёлся, и это звучало музыкой для меня, но я по-прежнему не мог расслабляться. Возможно, за мной наблюдали на расстоянии? Я поехал на средней скорости, управляя машиной особенно внимательно. Мне удалось хорошо рассчитать время переключения цвета на светофоре, и я проскочил перекрёсток как раз в мгновение перехода с зелёного на жёлтый. Никто позади не попытался проскочить на красный, чтобы не отстать от меня. Существовала ещё возможность, что за мной следовали по параллельной улице. Я повернул к выезду на кольцевую автодорогу, идущую вокруг Йоханнесбурга, и быстро набрал скорость, не превышая при этом верхнего предела в 120 километров в час. Затем я сбросил скорость, позволяя другим машинам обгонять меня. Через некоторое время, убедившись в том, что за мной нет абсолютно никакого «хвоста», я смог расслабиться и обдумать свои дальнейшие действия.

Я был с южной стороны города и ехал в восточном направлении. Слева были небоскрёбы, справа — шахтные отвалы. Воздух плоскогорья был прохладен и чист. Плакат на заброшенной шахте объявлял её собственностью компании «Военные игры». Наверху ещё одного холма, похожего на лунный, расположился кинотеатр типа «драйв-ин» (для зрителей на машинах).

Ареста Мака можно было ожидать. И он, и я знали, что мы в опасности. Всего за две недели до этого в Дурбане был арестован Гебуза. Сейчас он был в предварительном заключении с примерно десятью другими участниками операции «Вула». Полиция безопасности и правительство молчали об этом. Мандела обсуждал эту проблему с Де Клерком, пытаясь разрядить ситуацию и добиться их освобождения. Мы указывали Де Клерку на то, что группа Гебузы действовала в стране ещё до снятия запрета на АНК. Как и другие нелегальные структуры, они ждали развития событий за столом переговоров перед тем, как выйти из подполья. Мы с Маком знали, что было только вопросом времени, когда они сумеют связать деятельность Гебузу с нами, но у нас было ощущение, что они не захотят поставить переговоры под угрозу, вороша прошлое.

С арестом Мака складывалось, однако, впечатление, что Де Клерк готовился занять жёсткую линию. Это означало, по-видимому, что он и его руководители полиции намеревались разыгрывать карту «красной угрозы» накануне начала деятельности партии.

Мне нужно было провести ночь в надёжном месте. У меня в уме была пара друзей, живущих в пригородах Йоханнесбурга. Но у них были маленькие дети, которые, возможно, ещё не спали. Лучше приехать к ним после восьми часов вечера, когда дети будут уже в кровати и не увидят моего появления. Полиция обычно не выставляла заграждений на кольцевой автодороге. Я чувствовал себя в безопасности, кружа вокруг города, чтобы убить время.

Глава 18. Езда с пустым баком Середина июля 1990 года. Дурбан

В том июле ощущение назревающей катастрофы появилось, как и положено, в пятницу, 13-го числа. Мак пришёл в мой новый кабинет в здании АНК, внешне ухоженный, но с усталостью во взгляде за стеклами очков. «Мы получили плохие новости. Гебуза и ещё несколько человек были вчера арестованы в Дурбане».