Вопреки

— Ловлю на слове. И придержи свой пыл, — с улыбкой убирая его руки, которые уже соскользнули со спины ниже. — Тебе еще с моими родителями знакомиться, — и прихватив сумочку, направилась в прихожую.

Оказавшись у ЗАГСа и собственными глазами увидев счастливую пару молодоженов, я осознала, что мое понимание ситуации ровным счетом ничего не стоит. Сколько бы я не повторяла себе о правильности отойти в сторону, о морали, о плате за свои поступки, внутри все равно болезненно сжималось, заставляя при этом, сжав зубы и сглатывая ком в горле, улыбаться. Со стороны я, наверное, была похожа на зарвавшуюся высокомерную сучку, возомнившую о себе слишком много: пренебрежительный взгляд; горделивая осанка с высокоподнятой головой и полуулыбка на губах: вынужденная, натянутая, скрывающая ото всех собравшихся здесь, что все еще болит. Уже не имея никакого шанса, полностью похоронив надежду, понимала, что, даже если сам Калинин ко мне придет, я откажу несмотря на то, что все внутри болит.

После ЗАГСа отправились в ресторан: средненький, но довольно приличный.

— Кать! — папа, протиснувшись через толпу гостей, подошел к нам, стоявшим чуть поодаль от основного входа, пока все ожидали жениха с невестой, чтобы отдать дань традициям, которые давно уже претерпели множество изменений, и осыпать новобрачных лепестками роз.

— Привет, пап! — впервые за эти часы я вполне искренне улыбнулась, обнимая отца.

— Ты умница, — тихий шепот мне на ухо со смыслом, понятным только нам, и мне еле хватило сил сдержать незваные слезы, так некстати подступившие.

— Добрый день! — произнес Марк, стоило мне отстраниться от отца, и протянул руку для рукопожатия.

— Добрый! Станислав Игоревич, — папа представился и ответил на приветствие.

— Марк.

— Ой, Катя! — словно из ниоткуда перед нами появилась моя мать. — Я и не заметила тебя! Столько людей, столько приглашенных! Стас, я тебя уже полчаса ищу, — мало того, что она щебетала не переставая, так еще и вцепилась в папину руку словно клещами.

— Это — моя жена Лариса Михайловна и мать Кати, — не забывая про приличия, представил ее отец.

— Приятно познакомится! Марк, — Вернер, излишне галантно на мой взгляд, взял руку моей матери и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, вызвав подобным жестом румянец на ее щеках.

Смущенный и жеманный флирт Ларисы Михайловны я еле выдержала, благо подъехала машина с Калининым и его Миланой, и все внимание переключилось на них.

Далее все проходило по отработанной схеме, благо всем заправлял опытный организатор, ориентируя и направляя людей, помогая ведущей и напоминая родителям заглянуть на кухню.

— Неплохая партия, — произнесла мама, уловив момент, когда Марк оставил меня одну, углубившись в разговор с неким мужчиной. — Мне тут шепнули, что это сын того самого Вернера, который владелец местной трикотажной фабрики, — сообщила она это так, словно я должна была подскочить от этих слов на месте и весело захлопать в ладоши. Радость-то какая!..

— Марк сам управляет предприятием, — произнесла я сухо, припадая к бокалу с вином.

— А его отец?

— Он давно отошел от дел и проживает уже много лет в Германии. Что-то еще, мам? Какие подробности тебе еще интересны?

— Не рычи! Мы не дома, чтобы раздувать скандал. Я просто радуюсь, что ты выбрала достойную для себя партию.

Как же быстро вы переобулись, Лариса Михайловна. Вроде, совсем недавно с железной уверенностью вещали о том, что за любовь надо бороться. Но, видимо, общественные регалии, социальный статус и прочее мнение нашего завистливого общества сделали свое грязное дело. А жаль… Некоторых людей можно уважать за твердость своей позиции, даже несмотря на то, что эту самую позицию ты не разделяешь, но тут видимо совсем не тот случай.

— Спасибо, — сквозь зубы, наблюдая уже третий раз, как под крики «горько» Калинин целует свою белобрысую.

Глава 14 часть 2

Спустя пару часов сосуд моего терпения опустел, как и бутылка красного вина, стоявшая на столе напротив меня.

— Поехали отсюда, — прислонившись к Марку, шепнула я, скользнув рукой по пряжке его ремня.

Вернер повернулся, читая по моему лицу, что вся эта атмосфера шизофренического веселья, приправленного алкогольными парами, меня порядком доконала, и я на грани взрыва. Полное понимание в его взгляде:

— Пятнадцать минут и уезжаем. Вызови такси, — и моя благодарность за это.

Последнее усилие над собой, выдавливая доброжелательность и внешнее веселье, соответствующее всеобщему тону настроения; публичное вручение подарков новой ячейке общества и, попрощавшись, с улыбкой на выход.

— Что было в коробке? — отчего-то с насмешкой в голосе спросил Марк, стоило нам оказаться за дверью ресторана.

— Кукла Вуду и пропитанный ядом платок, — ответила я, приподняв бровь и подкуривая сигарету.

— Все настолько серьезно?

— Марк, ты дебил? — подняла на него взгляд, уже начиная успокаиваться. — Комплект постельного и деньги в конверте.

— Постельное? — а вот это недоверие в его голосе даже как-то зацепило, и я никак не могла определиться, обидно или наоборот, можно поставить себе плюсик в карму.