Вопреки прошлому

Створки лифта закрываются, и из моих глаз льются слёзы. Я шмыгаю носом, размазывая влагу по щекам.

За что судьба так со мной? Чем я провинилась? Зачем было сталкивать меня с Антоном снова, когда я уже решила, что хочу связать свою жизнь с Кириллом и ответила согласием на его предложение?

Кирилл снова звонит, а я не могу решиться нажать на кнопку ответа. Он беспокоится обо мне, а я в это время… Навожу разборки со своим бывшим… Щёки пылают от стыда. Мне страшно теперь смотреть в глаза Кирилла, и я не знаю, как быть дальше. Я настолько потерялась в себе, что готова закрыться за толстым панцирем брони от всего мира. Снова.

Открываю пришедшее следом за сброшенным вызовом сообщение и выхожу из лифта, спешно следуя к туалету, чтобы избавиться от слёз.

Кирилл: «Что случилось? Где ты? Полина, ответь мне!».

Дрожащими пальцами набираю ответ, понимая, что наши отношения с ним стали превращаться в сплошную ложь.

Я: «Прости, меня стошнило. Я сейчас приведу себя в порядок и вернусь».

Дура! Полная дура! Я должна сказать Кириллу правду о том, что Антон мой бывший муж и отец Евы… Пока это не сделал он.

Глава 10.2 Полина

Красноту глаз скрыть не удаётся, но я рассчитываю на то, что Кирилл поверит в мою легенду о плохом самочувствии. А ещё я очень надеюсь, что Антону хватит ума не вмешиваться в мою жизнь и не отравлять её своим присутствием.

Надежда рушится, едва я подхожу к барной стойке и замечаю, что они с Кириллом о чём-то беседуют. В висках начинает бешено стучать. Он никак не может успокоиться? Неужели так сложно просто взять и отступить? Хочется выть волком на луну. Я сглатываю вязкий тошнотворный ком и приближаюсь к ним. Страшно, если вдруг прямо сейчас всё раскроется, но и прятать голову в песок я не могу.

— Ну слава богу! — обеспокоенным голосом говорит Кирилл и поднимается на ноги, увидев меня. — Всё хорошо?

— Да, спасибо, — шепчу я губами, которые резко становятся сухими. Облизываю их и кошусь в сторону Антона.

Он ведёт себя так, словно ничего не было, словно не он угрожал мне каких-то десять минут назад. И я не знаю, как вести себя. Теряюсь. Какую игру он затеял? Чего хочет добиться?

— Может, в номер вернёмся? — хмурится Кирилл, продолжая беспокоиться за меня.

— Я…

Я кошусь на Антона, а он ждёт моей реакции, как хищник. И если я сейчас сбегу, то покажу ему свою слабость. Он будет чувствовать себя победителем и начнёт давить на меня ещё сильнее. Я не собираюсь доставлять ему такое удовольствие.

— Всё нормально. Я хочу покушать, а ещё нам нужно взять еду для Евы и Лены…

— Ужин можно заказать в номер, — напоминает Кирилл.

— Да. Конечно. Впрочем, решай как хочешь.

Кирилл смотрит на Антона и делает глубокий вдох.

— Антон, ты извини, но мы лучше в номер вернёмся. Полина неважно себя чувствует. Закажу еду туда и поужинаем всей семьёй.

— Без проблем! — отвечает Антон.

Он с прищуром смотрит на меня, но я не показываю слабину. Когда Кирилл предлагает, беру его под руку, и мы идём в номер. Давно на душе не было так паршиво. Я бы с удовольствием вернулась сейчас домой, укуталась вместе с дочкой в тёплый пледик и посмотрела её любимые мультики. Мне не хочется притворяться, что я счастлива, когда сама не понимаю, к чему ведут все эти запоздалые выяснения отношений с бывшим. Да и Кириллу важно сказать правду, но я пока не готова это сделать. Интересно, о чём они говорили с Антоном?

Я смотрю на него, когда мы оказываемся в лифте, а он обнимает меня за плечи и целует в висок. С Кириллом мне очень спокойно и хорошо, но этого ли я хочу?

— Поль, а ты это… Ну ты не можешь быть… Б-беременна? — вдруг спрашивает Кирилл, и от его слов у меня начинается паника.

К такому повороту я точно не готова. Беременность усложнит всё ещё сильнее. Нам нужно сначала укрепиться, как семья, а потом думать о детях. Я пытаюсь вспомнить, когда последний раз пила таблетки, и с облегчением выдыхаю.

— Нет. Я просто переволновалась со сборами и дорогой. Не беспокойся ты так. Всё хорошо. Правда, — я устало улыбаюсь и виню себя за ложь, которой Кирилл уж точно не заслужил.

Мы доходим до номера, и Кирилл прижимает меня к себе. От тянется к моим губам, но я уворачиваюсь от поцелуя. Не могу вот так, с ним, после Антона. Мне нужно принять душ и смыть с себя каждое прикосновение бывшего.

— Давай не сейчас, ладно? Мне зубы надо почистить, и я умираю от голода.

Кирилл понимающе кивает и открывает дверь, пропуская меня вперёд. Ева подбегает ко мне, и я присаживаюсь на корточки, чтобы прижать дочь к себе. Её волнистые распущенные волосы переливаются цветом молочного шоколада под освещением. Я утыкаюсь ей в макушку носом и целую свою малышку. Успокаиваюсь рядом с ней и чувствую себя гораздо лучше.

На секунду я думаю, что если у Антона на самом деле нет ребёнка от Нинэль, то он имеет право знать о дочери, но тут же отгоняю эту мысль.

Это моя дочь!