Вопреки себе (СИ)

Жаклин Бонье нервно ходила по комнате туда-сюда, не в силах усидеть на одном месте. Она ожидала приезда Александра каждую минуту, и это ожидание сводило её с ума.

Буквально вчера она переехала в новый дом, купленный на её имя с помощью Алексея. Это был небольшой, но вполне приличный домик, с маленьким садом, светлый и уютный, но Жаклин не была уверена в том, что она задержится в нём надолго. Наверняка Александр уже узнал, что она передала его личный дневник княжне Вяземской, и его реакция была предсказуема — скорее всего, он в ярости.

Жаклин вполне могла ожидать, что граф вот-вот явится сюда, чтобы выставить её вон, и куда же ей тогда идти? Директор театра без обиняков заявил, что предупреждал её заранее, и беременные актрисы ему не нужны, так что о возвращении на подмостки и речи быть не может.

Что ещё? Устроиться куда-нибудь в другое место, будучи в положении, вряд ли удастся. Можно, конечно, вернуться во Францию и попытаться отыскать дальних родственников матери, но этот вариант был самым крайним. За то время, пока Жаклин была любовницей Александра, она сумела скопить приличную сумму денег, поскольку граф всегда был щедр с нею, но даже этих денег ей хватит от силы на три месяца проживания в Лондоне. А что потом?

Конечно, ей следовало подумать об этом прежде, чем отдавать дневник княжне, но тогда эмоции оказались сильнее её. Беременность сделала Жаклин излишне эмоциональной и импульсивной. Она теперь чаще плакала, а если злилась — то неистово, до истерики, любая мелочь могла вывести её из себя. Она настолько доконала истериками свою горничную Бесс, что та ушла со скандалом два дня назад, и теперь Жаклин срочно нужно было искать себе новую помощницу, ибо она совершенно забыла, как это — стирать бельё или готовить обед.

Где же сейчас Александр? Он ведь наверняка знает её новый адрес, кузен должен был сообщить ему. Почему его до сих пор нет? Неужели княжна простила его?

Вспоминая, как оцепенела Адель, когда она рассказала ей о том, что граф похитил её с яхты, чтобы обесчестить, Жаклин убеждала себя, что так просто простить подобное княжна не могла. Скорее всего, влюблённые голубки поссорились, а может и расстались. Но в этом случае разъярённый граф уже должен был стоять на пороге и пытаться придушить её своими руками. Уж лучше бы он приехал и накричал на неё, чем сидеть вот так и ждать его неотвратимого возмездия!

В этой ситуации Жаклин рассчитывала только на ребёнка, которого носила под сердцем. Это был её единственный козырь. Поначалу она надеялась и на свою искреннюю любовь, но увидев своими глазами Адель, она поняла, что любовь простой актрисы Александру не нужна. Княжна оказалась красивой… даже слишком красивой, чтобы Жаклин могла спать спокойно.

Прочитав дневник своего любовника, Жаклин поняла, что он влюблён в Адель, но тогда она ещё на что-то надеялась. А когда встретилась с княжной лицом к лицу, поняла, что в борьбе за сердце Александра она уже проиграла. Его мыслями владела лишь она — эта русская кукла: юная, красивая, богатая наследница, потомственная аристократка… Что могла всему этому противопоставить Жаклин — только своё хорошенькое личико? Маловато для перевеса чаши весов на свою сторону!

Что же станет делать с нею Александр? Какое решение примет? Нервозность Жаклин усиливалась с каждым часом.

Александр явился к ней незадолго до полудня, застав бывшую любовницу в саду, где она пыталась хоть немного успокоиться. Жаклин сидела на скамейке с книгой в руках, но никак не могла сосредоточиться на чтении.

— Что-то интересное? — внезапно раздался позади неё голос Александра, заставив француженку испуганно вздрогнуть. — Любовный роман? Или чьи-нибудь мемуары? Как я заметил, ты имеешь слабость к подобной литературе!

Его голос звучал надменно и презрительно, и был голосом чужого, незнакомого человека. Жаклин поспешно вскочила на ноги, роняя томик Лорда Байрона, и оторопело уставилась на своего любовника, испуганно хлопая ресницами. Он выглядел всё так же безупречно, как и всегда, но глаза его потухли и смотрели холодно. Такого Александра — презрительно-гордого, высокомерного аристократа, держащего дистанцию, она ещё не видела.

— Алекс… — растерянно пробормотала она, пытаясь взять себя в руки.

Граф внимательно оглядел её, пытаясь понять, как он мог настолько ошибиться в человеке и оказаться таким наивным. Неужели он когда-то мог считать это прелестное создание верной и преданной ему до гроба любовницей? Почему он не учёл, что у неё могут быть свои планы и амбиции? Только потому, что Жаклин — обыкновенная актриса, содержанка, привыкшая к тому, что её дело — лишь удовлетворять прихоти своего любовника?

Почему он не признал за ней права на собственные мысли, чувства и желания? Потому, что не считал ровней себе? А вот это уже грех, называемый гордыней, граф Бутурлин! Недаром он зовётся самым страшным, вот за него теперь Вам и расплачиваться, сударь! Извольте получить то, что заказывали!

— Ты пришёл, чтобы выгнать меня? — тихо спросила Жаклин, настороженно заглядывая ему в глаза.