Вопреки себе (СИ)

С холста на Александра смотрел бравый молодой офицер с лукавой мальчишеской улыбкой и сияющими синими глазами, одетый в парадный мундир с золотыми эполетами, и гордо державший руку на золотом эфесе шпаги. В ту пору, когда писался портрет, Павлу Николаевичу было не больше двадцати лет, и его необычайное сходство с единственным сыном бросалось в глаза каждому, кто смотрел на картину. Внезапно острая тоска по отцу снова пронзила его сердце кинжальным ударом. Жизнь была бы абсолютно другой, будь он сейчас жив!

— Господи, как же вы всё-таки поразительно похожи с Павлом… пробормотала Мария Александровна, переводя взгляд с портрета мужа на побелевшее лицо их единственного сына. — Он тоже был таким же красавцем, как и ты.

Да…эта почти классическая мужская красота, которая моментально пленяла слабые женские сердца, была в полной мере унаследована Александром от отца, но так и не принесла ему счастья и взаимной любви… напротив, она стала его проклятием. Особенно остро он ощущал это в те моменты, когда ловил на себе многообещающие томные взгляды дам или даже собственной жены, сам при этом мечтая лишь об одном таком взгляде — ласковом и нежном взгляде огромных тёмных глаз своей единственной, любимой и мучительно желанной Адель…

Сердце Александра привычно дрогнуло при мысли о скорой и неминуемой встрече с ней. Он уже изнемогал от нетерпения и считал дни до свадьбы Ольги и Мишеля. Ещё немного и… его мысли прервало внезапное появление истосковавшейся по нему супруги, которая вихрем слетела с лестницы и бросилась в его объятия.

Жаклин, как всегда переборщила с эмоциями, вызвав у Александра привычный прилив негодования, который он подавил, не желая отчитывать жену на глазах своей матери. Её постоянное актёрство безумно раздражало его, но ещё сильнее раздражало полное отсутствие каких-либо тёплых чувств к ней. И чем сильнее Жаклин стремилась выказать ему свою любовь, тем сильнее это бесило Александра. Он рассеянно и прохладно чмокнул жену в щёку, отвечая на приветствие, а затем, извинившись перед Марией Александровной, отправился к себе.

Жаклин, которая столько дней преданно ждала возвращения мужа, осталось лишь проводить его разочарованным, обиженным взглядом. Что она опять сделала не так? Её порыв недостоин титула графини? Станет ли она когда-нибудь своей в этой семье, городе, стране?

Едва узнав о том, что им предстоит переезд в Россию, Жаклин не находила себе места от беспокойства, для которого у неё имелись все основания.

Во-первых, Жаклин мало что знала о России и, подобно многим европейцам, представляла себе эту страну дикой, нецивилизованной и своеобразной, с суровым климатом и медведями, разгуливающими прямо по улицам.

Во-вторых, она опасалась, что высший свет не примет её и сразу же распознает в ней обычную актрису — без роду, без племени. Правда, свекровь пообещала Жаклин, что лично проинструктирует её в том, как вести себя в светском обществе и при дворе, но молодую графиню это совсем не успокоило. Весьма тревожным обстоятельством для Жаклин было и то, что она совершенно не знала русского языка.

Она попробовала было учить русский, но он оказался настолько сложен, что графиня быстро растеряла весь свой энтузиазм. Хоть российское дворянство большей частью говорило по-французски, и не только в обществе, но и в кругу семьи, однако полное незнание русского иностранцами воспринималось местной знатью всё же неодобрительно.

Но, все эти трудности, которые предстояло преодолеть Жаклин, меркли по сравнению с тем, что отныне они с Александром навсегда поселятся в Петербурге, где живёт и княгиня Оболенская. Значит, им придётся постоянно сталкиваться друг с другом и волей-неволей общаться, особенно после грядущей свадьбы Ольги и Михаила.

Подобно князю Оболенскому, Жаклин очень страшилась встречи своего мужа с Адель. Она буквально сгорала от ревности и тягостного предчувствия, что Александр непременно станет изменять ей, как только увидит свою бывшую возлюбленную снова. При мысли о том, что ей придётся делать вид, будто она ничего не замечает, Жаклин буквально задыхалась от ярости. Она предприняла столько усилий для того, чтобы стать женой Александра, так почему же должна терпеть его измены? Достаточно ей и того, что муж не любит её и не стесняется говорить ей это прямо в лицо!

Жаклин всей душой завидовала Ольге, которая собиралась замуж по взаимной любви. Она всегда мечтала о том же, но Алекс по-прежнему лишь презирал её, с тех самых пор, как она передала его дневник княжне Вяземской. Он не раз повторял, что никогда не простит ей этого поступка. Иногда Жаклин думала, что мужа гораздо больше устроило, если бы она умерла во время родов, поскольку ему нужна была только дочь.