Вопреки (СИ)

Да, ему стало легче переносить жизнь мужчины, потерявшего любимую женщину. Но о Насте он не забывал. Предварительно покопавшись в нескольких проектах, заменил памятник на её могиле красивым ансамблем из редкого мрамора, в который входила ваза с крышкой, выточенные из того же мрамора. Крышку подогнали к вазе так, что они казались единым целым. И именно в неё Стас вложил кулоны, упаковав их в бархатную коробку для украшений и пластиковый конверт.

Но бывал там редко. Игорь с Максом не советовали этого делать часто, потому что Стас потом долго приходил в себя от этих поездок. Особенно тяжело он перенёс ту, в которой он вновь оставил на могиле кулоны. Тогда друзья долго не могли увести его с кладбища. Почти до самой темноты он просидел на мраморных плитах, рассказывая Насте о своей жизни. Он хотел плакать. Очень хотел. Но слёз не было. А он всё ждал, ждал и ждал их.

И когда его всё-таки вывели из ограды, на их пути встала пожилая женщина.

— Я ждала… не хотела вас беспокоить… Я… я тут бываю часто… даже зимой. Навещаю мужа и своих детей. А к ней, — она кивнула в сторону изображения Насти, — почти никто не приходит. Только вы и ещё одна семейная пара. Похоже, только раз в год. За могилкой никто не ухаживает. Она пылится. Её засыпают листья и снег. И цветочница есть, а стоит пустая. Разрешите мне поухаживать за могилкой… Не подумайте, что я ради денег… Мне ничего не надо. У меня всё есть…

Стас некоторое время смотрел на женщину с грустной улыбкой, а потом отправил друзей к машине, а Анну Тимофеевну, как она себя назвала, завёл в ограду.

— Это моя жена. Она погибла не одна. С ней погиб и наш нерождённый ребёнок.

Анна Тимофеевна чуть вскрикнула и поднесла руку ко рту.

— Я всё сделаю. Приберусь здесь, всё помою, цветы посажу. И ваши жена и ребёнок перестанут быть одинокими. Я буду передавать им от вас приветы.

— Спасибо. А сейчас давайте я подвезу вас. Чай дома есть?

— Конечно, есть. И ваших спутников угощу.

— Нет, спутников не надо. Я отправлю их в гостиницу. А с вами с удовольствием пообщаюсь.

С тех пор душевной боли стало чуть меньше. Анна Тимофеевна периодически звонила и рассказывала о том, что всё в порядке, мрамор сияет чистотой, а посаженные ею цветы изумительно красивы. От денег она отказалась, но Стас в долгу не остался. В её скромной квартире был сделан отличный ремонт, появилась современная техника и большая ЖК-панель для просмотров сериалов.

И Стас ещё с большим рвением отдался своему благотворительному фонду.

Глава 27

Настя. Жизнь после

Первое время Настя часто меняла города проживания, а потом на свой страх и риск осела в одном из городов Ленинградской области. Её пригласили поработать преподавателем в интернате для одарённых детей. Ей очень понравился особняк девятнадцатого века, тщательно отреставрированный и приведённый в соответствие со всеми нормами образовательных учреждений.

Директор — строгий, но с добрыми глазами, глубоко пожилой человек — встретил её очень душевно. Показал весь интернат, от учебных классов и залов для различных занятий до жилых комнат.

— Мы собираем детей по всей стране. Осиротевших. И даём им дорогу в жизнь. Если не мы, то кто вовремя поддержит их таланты? Общеобразовательным предметам детей обучают в гимназии. Она находится за углом, на соседней улице. Им даже дорогу переходить не требуется. А у нас занятия особенные. Классическая музыка, иностранные языки, программирование… есть дети с серьёзными математическими наклонностями. И наши преподаватели очень и очень продвинутые люди.

— А как вы на меня вышли?

Директор подмигнул, улыбнулся и открыл тайну:

— Поинтересовался у знакомого в министерстве образования, бывшего ректора одного известного вам университета. Он позвонил через неделю и дал телефон вашего знакомого, который в свою очередь дал телефон ещё одного друга… так постепенно я до вас и добрался… Я знаю, что жить вам пока негде, поэтому выделил свободную комнату в жилом крыле. А потом снимем для вас достойную квартиру. Посмотрите, а ваш сын уже влился в процесс. Здесь проводятся занятия по выправлению произношения для изучающих иностранные языки.

Настя посмотрела за стекло, отделяющее учебную комнату от коридора. Славик сидел с наушниками на голове, и его губы шевелились. За другим столом, тоже в наушниках, что-то внимательно слушал подросток лет пятнадцати.

— Так вы согласны у нас поработать, Анастасия Васильевна?

— Да. Да, согласна, — сказала она, с улыбкой смотря на уже освоившегося в интернате сына.

За пару лет Настя не просто привыкла к интернату, а проросла в него корнями. Она уже не мыслила себя вне этих стен и без этих ребятишек: детей со взрослым взглядом на жизнь. Каждого, кто уходил в самостоятельную жизнь, провожала со слезами на глазах, даже если он не был её учеником и занимался совсем другими науками.

Уже через полгода работы она вошла в состав совета по воспитательной работе. Ещё через некоторое время познакомилась с хозяйственной частью работы интерната. От покупки лопат для снега до приобретения новой компьютерной техники.