Вопреки (СИ)

Пришло время, и Лев Яковлевич — директор интерната — ушёл от них. Ушёл в мир иной прямо в рабочем кабинете, до последней минуты исполняя свой долг, как он говорил, перед этими детьми.

На следующий день Настя была вызвана в кабинет основным спонсором заведения. Её даже не спросили, согласится ли она временно занять пост директора. Просто ознакомили с приказом.

— Но у меня совсем нет опыта, — пробормотала она.

— Вокруг вас много опытных сотрудников. Я уже провёл своеобразный опрос. Абсолютно все согласны с вашим назначением и помогут при необходимости. И местная власть дала добро.

— Неужели нет ни одного желающего…

— Представьте себе — нет. Здесь каждый хочет заниматься своим призванием. Никто не хочет потонуть в куче хозяйственных проблем. А вас Лев Яковлевич уже подготовил, насколько мне известно. И даже дал вам характеристику. Видимо, чувствовал свой уход.

Насте вложили в руку файл с документом и, достав листок, она прочитала его текст.

— Боюсь, что не справлюсь.

— Даю вам полгода. Не справитесь, начнём искать руководителя на стороне.

Спонсор уехал, а на следующий день она узнала, что он приёмный сын Льва Яковлевича.

Настя справилась и даже очень быстро освоилась. Но пришлось отдавать значительно больше времени интернату, чем до этого. Её занятия английским языком никто не отменил. Велись поиски достойного преподавателя. И им с сыном нередко приходилось оставаться ночевать в интернате. Та комната так и осталась за ними.

Однажды она заметила, что сын стал часто пропадать в мастерской моделизма. Отдельных занятий по нему не было, но некоторые из мальчишек, обучающиеся по более серьёзным программам, скучали по своему увлечению. И для них открыли эту небольшую мастерскую в полуподвальном помещении. Однажды Настя спустилась туда, чтобы забрать сына. Ей хотелось, чтобы он больше занимался английским языком, тем более что имел эти способности. Считала, что моделизм отвлекает сына.

И замерла на пороге. Славик, чуть высунув язык, старательно наносил клей на какую-то полоску из лёгкого металла, которую держал воспитанник выпускного года обучения. Кажется, он занимался углублённым программированием.

Настя осмотрелась. На полках стояло множество небольших моделей всяческой техники, а к потолку были подвешены модели самолётов и вертолётов.

Она вновь опустила взгляд на двух увлечённых мальчишек, даже не заметивших её прихода.

— Отец взялся делать из меня наследника бизнеса и запретил заниматься моделизмом. Я с трудом уговорил его хотя бы не выбрасывать поделки.

Фраза, когда-то сказанная Стасом, резко проявилась в голове и настолько чётко, что воспроизвелась даже его интонация. Настя поежилась от пробега по телу мурашек и, не разворачиваясь, отступила обратно в коридор. Тихо прикрыла дверь мастерской.

Этой ночью ей приснился неприятный сон: Эраст Леонидович, перепутав её сына со своим, ругал Славика за модель самолёта и пытался вырвать её из маленьких рук. А сын плакал в голос и цеплялся за самолёт изо всех своих детских сил.

Проснувшись, Настя резко села на кровати. Всё тело оказалось покрытым липким потом. Встала, дошла до ванной комнаты и некоторое время разглядывала себя в зеркале. А потом встала под душ.

Остаток ночи провела без сна. Вернулся страх от того, что слишком долго живёт в одном месте. Но надо думать о сыне. Ему скоро в школу. Конечно, здесь для них созданы идеальные условия. Можно не выходить в город неделями. Работа, питание, за которое вычитают из заработной платы, есть прачечная, где можно постирать вещи. И она не выходила бы из интерната совсем, если бы того не требовал служебный долг.

Ещё она ездила по стране. Туда, где находили очередного одарённого ребёнка. Ездила не одна. Её сопровождал профильный преподаватель, и часто Макс, которого она предупреждала о поездке заранее.

Настя реально боялась этих командировок и почти сразу начала подозревать в себе стойкую фобию на них. Решила немного изменить цвет волос, для чего стала использовать тональный шампунь и, предварительно посоветовавшись с окулистом, приобрела цветные линзы. Зеленоватые. Вставляла их только для поездок по стране. А на вопросы любопытных сотрудников ничего не отвечала, просто молча улыбалась. И постепенно все привыкли к этому её капризу.

Но однажды получила сообщение, что Стас и его отец резко прекратили поиски.

— Ты уверен? — спросила она тогда Максима.

— Да.

— Не знаешь почему?

Макс немного помолчал.

— А это так важно для тебя?

Она уже хотела ответить утвердительно, а потом сама оторопела от причины заданного ею вопроса. Первое, что выдал ей мозг — она хочет, чтобы Стас её искал. И не только искал, а чтобы нашёл!

Настя мотнула головой, мысленно оправдывая себя.

«Это Катя хочет, а не я…»

«И ты хочешь…». — снова мелькнуло в голове.

— Прости, Макс, я не могу сейчас говорить.

И прервала связь.

Весь тот день Настя была взвинченной и взвинченной легла спать. А утром достала тетрадку.