Вопреки (СИ)

Она смотрела на блондина, склонившегося над своими коленями, на его низко опущенную голову, на руки, мертвой хваткой вцепившиеся в светлые волосы. Смотрела и думала, что, только уничтожив его, она сможет спасти его жизнь. Она сделала все, что могла: она просила, уговаривала, молила. Она старалась надавить на то, что она знала про него. Но он не слушал, слепо следуя за кукольником. И теперь у нее оставался только один выход – разрушить эту слепую веру. Пусть это было жестоко, но по-другому было уже нельзя. Она была уверена – он никогда не признает того, о чем она говорит. Любовь. Он должен был понять, что это невозможно. Какое опасное заблуждение.

Над головой Дея по всей зале с тихим жужжанием кружили обрывки бумаги, создавая гул, отражаясь тихим эхом от стен. Краем глаза Конан уловила мелькнувшую тень и повернула голову, встречаясь с разъяренным взглядом карих глаз. Ее губ коснулась усмешка.

“А вот и виновник потасовки”

Рука кукольника взметнулась вверх, на пальцах блеснули нити, но Конан была быстрее. Ближайшие к ней оригами, быстро сложившись в ножи, метнулись в сторону Сасори, насквозь пробивая руку, приковывая к камню, в которое вошли как в масло. Она приложила палец к губам, призывая молчать.

- Иначе я убью его.

Она сказала это беззвучно, но Акасуна понял. Он ощетинился, но ничего не сказал, даже не пытаясь вырвать руку из окутавшей ее бумаги.

- Хочешь, я расскажу тебе одну историю, Дей? Ее знаю только я и твой ненаглядный кукольник.

Она не спускала глаз с Сасори. Из его груди вырвалось рычание, но в гуле звенящей пещеры его не было слышно.

- Когда-то давно, до твоего появления в организации, я знала совсем другого Акасуну Сасори. Тогда он был еще человеком, а не бесчувственным куском дерьма. У меня была подруга. Ее звали Харуко, и она была безбожно влюблена в нашего кукловода.

Дей резко вскинул голову. Сасори, стоящего за заворотом, он увидеть не мог. Конан перехватила взгляд блондина.

- Да, Дей, они были вместе. Она подарила ему свою жизнь, так же, как это сделал ты. Они вместе сбежали из организации, так же, как ушли вы. И да, я помогала им, потому что... потому что она думала, что любит его и не хотела жить без него. Они казались счастливыми, а я только этого и желала для них. Я не могла отказать. Нагато сказал мне тогда, что я зря это сделала, но я только отмахнулась. Главное было, что он не собирался идти за ними.

Конан видела, что тело подрывника сотрясает дрожь, видела его широко распахнутые глаза, лучившиеся недоверием. И усмехнулась.

- От них долго не было вестей, а потом, через несколько месяцев, Акасуна вернулся. И знаешь, что он мне сказал? Что наигрался. Он убил ее, Дей, потому что игрушка просто износилась. А потом у него появился ты. Его новая красивая кукла.

Это было ее самой большой ошибкой. А ведь Пейн предупреждал ее. Эта история преследовала ее много лет. И она не собиралась позволить подобному произойти снова.

Блондин пошатнулся, упав на локти. Казалось, его колотит лихорадкой. Его пальцы снова вцепились в волосы. Девушка перевела взгляд на Сасори. Он смотрел на нее с неприкрытой ярой ненавистью. Она улыбнулась.

- Он не рассказывал тебе об этом, так ведь? Конечно, нет. Он никогда никому ничего не рассказывал. Кроме нее. Может быть, она смогла заглянуть в его душу?

- Заткнись!!!

Дей вскочил на ноги. Зала содрогнулась от оглушительного взрыва, мощнее, чем предыдущие. Девушка прикрылась крыльями от него и падающих с потолка обломков скалы, и засмеялась.

- Ох, Дейдара. Теперь ты понимаешь, почему я не хотела, чтобы ты уходил с ним? Я пыталась уговорить тебя вернуться, но ты не хочешь его оставлять. Мы можем упростить задачу. Если я просто убью его, тебе станет легче. Тогда ты сможешь вернуться и перестанешь убеждать себя, что чем-то обязан ему. Перестанешь думать, что это что-то значит. Все так просто.

Повернув голову, она встретилась взглядом с карими глазами. Еще немного. Совсем немного и ее друг, наконец-то, все поймет. Дей содрогнулся, снова упав на колени, уперевшись ладонями в грубый камень.

Охота. Они разделились. Он потерял его. Искал, долго искал. Но нашел только тело. Глаза, которые уже никогда не посмотрят на него, сердце, которое больше не билось. Сердце, которое слушалось его в тот день на поляне. Кошмары, которые становились явью. Руки сжались в кулаки.

- Тронешь его – я убью тебя.

Его слова неожиданно твердо прозвучали, отразившись от стен. Девушка с удивлением посмотрела на него.

- Я найду способ, Конан. Даже ценой своей жизни. Только тронь, клянусь, я убью тебя.

“Не может быть... этого не может быть”

Она спустилась еще немного ниже, с таким неподдельным изумлением глядя на него, что было бы смешно, если бы не было так паршиво. История, о которой знала только она и Акасуна. История, которая хотя бы немного должна была образумить ее безумного друга. Все ее слова, они должны были его отрезвить, открыть глаза на страшную правду. И он не должен был говорить ей того, что сказал. Не должен.

Это не могло быть правдой. Она не понимала. Совершенно.