Вопреки (СИ)

- Дей... но почему? Ты... неужели ты совсем не понимаешь? Неужели так и не понял? Он уничтожит тебя. Тебя и твою душу тоже. Твой разум. Он уже почти это сделал. Ты уже становишься бездушной марионеткой, как ты этого не видишь? Даже самая глубокая преданность исчезает от такой боли, которую ты испытываешь! Почему ты терпишь это? Почему просто...

- ПОТОМУ ЧТО Я ЛЮБЛЮ ЕГО!!! Люблю, черт тебя возьми!!!

Эхо зазвенело на всю пещеру, отражая его голос, разбивая на миллионы осколков. Когда оно успокоилось, повисла гробовая тишина. Бумага, дрогнув, упала вниз, застилая пещеру белым покрывалом. Крылья за спиной девушки рассыпались. На ее лице был написан шок, огромный, пробирающий до костей.

- Невозможно... – едва слышно выдохнула она, круглыми глазами глядя на блондина, стоявшего перед ней на коленях. Его голова была опущена, волосы скрывали лицо, руки, кулаками упирающиеся в пол, мелко дрожали. Его мир был снесен до основания. Все барьеры, годами державшие его, рухнули, обратившись пылью. Все, во что он верил и что знал, только что осыпалось горсткой праха. Больше терять было уже нечего.

Конан, почти не помня, как двигаться, перевела глаза на кукольника. Ножи из его руки исчезли, освобождая от захвата, но он едва ли заметил это. Настолько оглушенным она Сасори не видела никогда на своей памяти. Он казался застывшим изваянием, его такой же застывший взгляд уперся в пол под ее ногами.

- Конан...

Она вздрогнула всем телом, резко обернувшись к блондину. Его тихий голос громом раздался в мертвой тишине пещеры. Он медленно поднялся на ноги, не поднимая головы. Его слегка покачивало, но он стоял. Не должен был, но стоял. После такого люди не поднимались, но он стоял. И его глаза, устремленные на девушку, лихорадочно блестели.

- Запомни это. Если с твоих уст... еще хоть раз... сорвется его имя... я тебя... уничтожу. Я тебе обещаю.

Он замолчал, и тишина больно ударила по барабанным перепонкам. Девушка выдохнула, только сейчас поняв, что задержала дыхание. Она не знала, что сказать. Нечего было говорить.

“Невозможно. Невозможно. Просто невозможно”

====== Глава 31. ======

- Любовь! Что ты делаешь там на Кресте?

– Я хочу, чтобы жил ты всегда в чистоте!

- Это больно, ведь ты же гвоздями пронзён.

- Из-за боли моей, ты – от боли, спасён.

- Как терпеть – это можно, ответь мне, молю.

- Потому что люблю. Потому что люблю…

Ольга Велева

Девушка так ничего и не сказала. Пещеру сотрясало, все-таки следы битвы отразились на стенах и сводах старой залы. Снова зашумели бумажные крылья. Конан ушла, так и не решив, что сказать. Ее слишком глубоко потрясло признание Дея. Она слишком не верила, что такое возможно. Она просто сбежала.

Акасуна потер глаза рукой. Тяжелая битва, тяжелый разговор. Он до сих пор не был уверен, что правильно все понял, что правильно услышал. Это было странно, это было дико, это было…

Он вздохнул. С этим он может разобраться и позже, а сейчас ему срочно требовалось привести себя в порядок. Хотя бы ради Дея. Хотя бы ради человека, так открыто выставившему свою жизнь, вместо его собственной.

Пещеру снова сотрясло, и кукольник тряхнул головой. Скоро она обвалится ко всем чертям ада, а блондин, кажется, не собирался уходить отсюда. Оттолкнувшись от камня, Сасори вышел из-за валуна. Дей сидел, прижавшись спиной к дрожащей стене пещеры. Ничего не говоря, кукольник взял его под локоть и вывел на улицу. За их спинами гулко обваливались своды. Они успели покинуть это место, до того, как пещера обрушилась, отойдя достаточно далеко от нее. Блондин плавно опустился на землю, прислонившись спиной к мшистому валуну, стоило Акасуне отпустить его. Его разодранная футболка была перепачкана кровью, и, только увидев это, кукольник вспомнил про свою руку. Рана была глубокая, а под рукой ничего не было, чтобы перетянуть ее. Пришлось рвать рубашку. Но прежде, чем заняться собой, кукольник присел перед Деем, стирая с его лица пыль и грязь куском ткани.