Вопреки судьбе (СИ)

— Ангел? — севшим голосом окликнул он, боясь надеяться. Азирафаэль едва слышно застонал, поводя головой. Слипшиеся от слёз ресницы вздрагивали, на лице отразилось тревожное, непонимающее выражение. Кроули с болезненной отчётливостью ощутил, с каким трудом Азирафаэль пытается прийти в себя. Он прерывисто вздохнул. Закусил губу, нервно напоминая себе, что ещё ничего не закончилось. И тихо, со всей мягкостью, на которую был способен, окликнул ещё раз. — Азирафаэль… Ангел, ты ссслышишшшь меня?

Поколебался мгновение — и осторожно, боясь напугать, положил свободную руку на пухлое плечо.

— Азирафаэль, очниссссь… Всё уже хр… всё уже хорошшшо…

Он чувствовал, как дрожит, срывается голос. Ощущал, как нарастает внутри нервная, облегчённая дрожь, как вдруг наваливается на плечи чудовищная слабость…

Почти равнодушно подумал вдруг, что не представляет, как будет закрывать чёртову фляжку. И с поднявшимся вдруг откуда-то снизу истерическим смешком представил, что подумает Азирафаэль, увидев его над его телом со святой водой в руках.

И чуть не потерял сознания от острого, всеобъемлющего чувства облегчения.

А потом Азирафаэль повёл головой, едва заметно морщась. И медленно поднял веки.

— Привет, ангел… — чувствуя, как трясутся губы, с трудом пробормотал Кроули. Его мелко потряхивало — от страха, от не спешащего отпускать напряжения, от подкатывающей к горлу дурноты и осознания того, как близко к полной гибели оказались они оба.

— Кроули?.. — слабо спросил Азирафаэль, недоумённо моргая.

— А…ага… — улыбка, должно быть, была совершенно дурацкой, но сейчас он был просто слишком счастлив, чтобы сдерживаться.

Ангел с тихим стоном опустил веки. Кроули дёрнулся от прошившего насквозь ледяного укола ужаса; дёрнулся — но тут же понял, что ничего страшного не происходит.

— Кроули, мой бог, ты всё-таки успел… — невнятно пробормотал Азирафаэль, кривя лицо; Кроули с острой жалостью увидел, как часто дрожат светлые ресницы, словно в попытке удержать слёзы. Испуганно вздёрнул повыше фляжку, видя, как слабо шевельнулись руки Азирафаэля и с тошнотворным приступом паники представляя, что будет, если ангел случайно толкнёт его.

— Тишшше, ангел! — нервно прошипел он. — Не дёргайсссся!

Азирафаэль слабо улыбнулся.

— Ох, дорогой мой… Спасибо тебе! Я…

Он открыл глаза. И пару секунд Кроули имел удовольствие наблюдать растроганное, виноватое выражение на лице своего друга.

Потом лицо это медленно вытянулось, а в светлых глазах плеснулся ужас.

— Кроули! — сдавленно вскрикнул он, остановившимся взглядом впиваясь в открытую фляжку. — Господи, нет! Ты… Зачем ты?..

Чудесный вопрос. Зачем он? Во имя Сатаны, кто бы ему самому объяснил, «зачем он»! И главное, чем он думал!

— Уссспокойся, ангел! — невольно поморщился он. — Я просссто напоил тебя этой пакоссстью! Ничего такого, что ты сссебе подумал.

Тяжело вздохнул, любуясь на немо разевающего рот Азирафаэля. И, лишь сейчас осознав, как чудовищно устала поднятая вверх рука, с невольно прорвавшимся всхлипом взмолился:

— Ты можешшшь закрыть это? — перевёл дыхание, глядя на потрясённое лицо ангела, и без сил закрыл глаза. — Пожалуйсссста!

…А потом он сидел, поджав ноги к груди и с непроизвольной дрожью наблюдая, как Азирафаэль трясущимися руками заталкивает в карман жилета уже почти пустую фляжку. Смотрел ангел на него при этом совершенно больным взглядом, и в другой ситуации Кроули, наверное, порадовался бы произведённому эффекту. Зрелище, наверное, было то ещё.

Он не сразу понял, что Азирафаэль пытается что-то сказать.

— К-кроули, до… дорогой мой… — запинаясь, пробормотал наконец Азирафаэль. Губы его прыгали, и Кроули скорее догадался, чем действительно разобрал слова. — Я… Я не знаю, как я могу…

В груди вдруг что-то болезненно скрутилось. А потом изнутри медленно, горячо начала подниматься притихшая было от навалившегося облегчения волна ярости.

— Можешшшь… проссссто заткнуться… — с испугавшим его самого тихим бешенством прошипел он. И Азирафаэль резко замолчал, словно его ударили. Непонимающе округлились светлые глаза.

Кроули резко расправил крылья. Сам не заметил, как оказался на ногах. По телу прокатывалась короткая ознобная дрожь. Губы сводило от глухой, едкой злости. Беспомощное выражение на лице испуганно отшатнувшего Азирафаэля заставило немного прийти в себя; но и только.

— Никогда большшше не говори этого… — с яростью прошипел он, рывком преодолевая расстояния между ними и встряхивая обомлевшего ангела за грудки. — Не сссмей. Я тебе не телохххранитель, чтобы со мной сссс…. расссплачиваться!

— Кроули… — потерянно ахнул Азирафаэль, беспомощно разводя руки. В глазах его отразилось понимание, и он виновато заморгал. Почему-то это разозлило ещё сильнее. Разозлило — и испугало.

— Не сссмей ссссо мной… сссчитаться! — слабо тряхнув его напоследок, выдохнул Кроули. Отпустил и, нервно распахнув крылья, скользнул на несколько шагов назад. Его трясло. Почему-то вдруг стало очень больно. Очень обидно. Он измученно опустил мелко подрагивающие крылья, без сил опускаясь на горячий песок и утыкаясь лбом в колени.