Вопрос времени. Часть 2

– О, нет? – спросил он, его сильные руки нежно скользнули по моей шее.

– Нет, – повторил я, не пытаясь отодвинуться от него ни на дюйм. – Слишком поздно.

– Правда? – его голос был таким низким, что я чувствовал, как вздымается моя грудь, просто глядя на него.

– Да, – слабо запротестовал я, даже не представляя, насколько неубедительно это прозвучало.

– Ты лжешь, – он лукаво улыбнулся. – Сейчас ты для меня твердый.

Я поднял подбородок в знак протеста, и его рот опустился и накрыл мой. Я затрепетал в его объятиях, потому что поцелуй послал заряд прямо в мой пах. Он обжег меня, и я понял, что этот мужчина действительно знает, как меня целовать. Никто ни до, ни после него не мог подарить мне такой поцелуй, от которого я чувствовал, как по всему телу разливается жидкий жар. Он был таким большим и сильным, что его сила просто подавляла, когда он сжимал меня в объятиях и целовал крепко и глубоко. Я не был пассивным: я запутался руками в его волосах, когда ощущения пронеслись по моему телу. Я неистово поглощал его рот.

Когда мне показалось, что моя голова сейчас взорвется, я прервал поцелуй, чтобы вдохнуть побольше воздуха.

– Господи, как же ты хорош на вкус, – задыхался он, прижимаясь лбом к моему.

Я положил руки ему на грудь и попытался оттолкнуть его от себя. Он не сдвинулся с места.

– Детка, – дышал он мне в рот, его рука была под моим подбородком, большой палец лежал на моей нижней губе и скользил по ней. – Поцелуй меня еще раз.

И было бесполезно отказываться, потому что я так сильно этого хотел. Я сгорал от желания, поэтому приподнял подбородок, и его рот оказался на моем, посасывая, покусывая, целуя, требуя моих губ. Он провел языком по моему рту, и я ударился о входную дверь, прежде чем понял, что он двигает меня назад к ней.

– Лучше, – прорычал он. – Теперь ты у меня.

Я задрожал от одного звука его голоса, когда он поцелуями прошелся по моей шее до ключиц.

– Не могу дождаться, – его голос был таким низким, таким полным потребности.

– Сэм, – вырвалось у меня. – Может, нам стоит притормозить...

Он схватил мою рубашку и расстегнул ее. Я услышал, как пуговицы отскочили от пола. Его рот был повсюду: на груди, на сосках, на животе, кусая, облизывая и оставляя влажный след, от которого я вздрагивал, когда на него попадал воздух.

– Боже, детка, твоя кожа, – простонал он, положив руки на пряжку моего ремня, быстро повозился с ней, а затем перешел к застежке-молнии на моих джинсах.

– Сэм... Я...

Мои джинсы спустились, а за ними и трусы. Его воздействие на меня было очевидным, и я громко застонал, когда он встал передо мной на колени, положив руки на мои бедра, и взял меня в свой горячий рот, заглатывая в глотку. Я приклеился к двери, сцепив руки за спиной, когда желание пронзило меня насквозь. Я не продержусь, не смогу продержаться, слишком возбудился от того, что было раньше, и теперь это было продолжением прелюдии, которую он начал на улице.

– Сэм... – прохрипел я его имя, глядя на него сверху вниз.

Он поднял на меня глаза, откинувшись назад, чтобы улыбнуться, и улыбка была злой и мрачной.

– Я заставлю тебя выкрикивать мое имя. Заставлю тебя стать моим снова и снова. Ты никогда не покинешь меня.

Как будто ему нужно было что-то делать, чтобы добиться этого. Я никогда никого не хотел так, как его. Мгновенно я вернулся туда, где его прикосновения были для меня как воздух, которым нужно было дышать.

Спустя долгие минуты он поднялся, развернул меня и толкнул лицом к двери. Он раздвинул мои ноги, и я услышал, как за спиной хрустит фольга.

– На презервативе есть смазка, – дышал он мне в ухо, вызывая дрожь. Он покусывал и облизывал мое ухо, а затем спускался по шее. – Я хочу иметь тебя, хочу показать, что ты все еще мой.

– Сэм, – я едва мог думать, не говоря уже о том, чтобы произносить слова.

Он прижался ко мне и сильно присосался к моему плечу. Его кожа была такой горячей. Когда он вошел в меня, заполняя собой, я думал, что умру.

Я услышал, как он перевел дыхание, почувствовал его руку, как тиски, на моем бедре, а другую - вокруг меня.

– Детка, – прорычал он мне в плечо, прежде чем укусить. – Ты чувствуешь себя так хорошо.

Это было не просто хорошо. Я был в раю. Его рот был влажным на моей коже, его рука, поглаживающая меня, посылала волны удовольствия через меня.

– Так хорошо, – прохрипел он. – Господи, Джи, ты такой тугой и горячий.

– Не останавливайся, – взмолился я и почувствовал его зубы на своей шее.

Он входил в меня снова и снова, так сильно, как только мог, и я уперся руками в дверь.

– Мой, – прорычал он, его голос был таким сексуальным, таким грубым. – Моя детка.

Я задрожал под ним. Только представив его полностью одетым, стоящим позади меня, и меня практически голым, доминирование и подчинение, только он когда-либо мог заставить меня делать то, что он хотел. Он мог быть груб со мной, но никогда не причинил бы мне боли. Он был создан для меня.

– Мне нравятся твои маленькие звуки, когда ты счастлив, – он лизал мое плечо, шею, пробовал меня на вкус, покусывал, все время глубоко всаживаясь, его руки беспокойно двигались по моей коже.