Вор с черным языком

Вылетевший из серой мглы крепежный штифт угодил мне в краешек глаза. Не могу осуждать того, кто его бросил. Как ни крути, а зрелище было постыдное. Опасаясь продолжения, я посмотрел в ту сторону, откуда пришла угроза, но ничего не разглядел заплывшим глазом. Потом глянул в другую и увидел Норригаль. Сонная, еле стоявшая на ногах спантийка навалилась на ее плечо. В руке Гальва держала подаренный ведьмой посох с лошадиной головой. Я должен был догадаться, что обрученная с Костлявой быстро исцелится. Смерть не могла допустить, чтобы меч Гальвы перестал кормить ее королевство. Но спантийка не собиралась пока вмешиваться в схватку, и я этого тоже не хотел. Она – из соображений чести, а я – просто для того, чтобы нас не поджарили на медленном огне.

За третий укус Малк должен был бы сказать мне спасибо, потому что боль придала ему сил и помогла встать на непослушные ноги. Он пнул меня так, что я свалился на палубу и откатился в сторону, как корявая ветка. А в следующее мгновение он тоже упал и покатился, а на носу корабля кто-то завопил. Все завопили. Море под кораблем странно изогнулось, и тут я увидел его. Щупальце.

Кракен вернулся.

30 Свинья в море

Забавно, как быстро люди теряют интерес к дуэли, когда на них нападает морской монстр. У меня энтузиазма точно поубавилось. Я схватил Норригаль за локоть и захромал вместе с ней подальше от чудища, к носу, где рядом с баллистами была подвешена шлюпка. Капитан Болщ что-то заорал по-молровски. Думаю, он приказал стрелять в эту тварь, а потом обругал испуганного матроса, и тот помчался к горшкам с зажигательной смесью.

Кракен уже грохнулся на палубу тонной мокрых мышц. Когда он бросил на палубу наш якорь, я понял, что берег теперь гораздо дальше от нас, чем был раньше. Чудище оттащило нас от острова так медленно и бесшумно, что никто этого не заметил, и собиралось утопить нас на глубине. Я слышал, что кракены очень злопамятны, но мне даже в голову не приходило, что этот обожженный, исколотый копьями монстр сможет преследовать нас, чтобы отомстить за свои раны и отнятого кита.

Это точно был тот же самый кракен – той же окраски, того же размера, с тремя точно так же обрубленными в драке щупальцами. Но меня больше встревожил не его вид, а то, как разумно он действовал, ничем не хуже нас. В этот раз он не пытался разорвать сухопутных рыбешек на части, а сразу протянул толстые канаты щупалец к нижней рее главной мачты и забрался на нее, как на ветку дерева. Баллисты выстрелили, но два гарпуна ушли в молоко, а третий лишь пригвоздил щупальце к мачте.

Кракен отодрал щупальце, и оно повисло плетью, пока он поднимался выше. Малк стоял рядом со мной и так же испуганно и завороженно смотрел на монстра, забыв о том, что всего несколько мгновений назад мы пытались убить друг друга. Кракен уже приближался к верхушке мачты. Малк понял, что задумало чудище, и глаза его округлились от ужаса. Сам я еще ни о чем не догадался. Спустившись вниз, я отыскал Гальву. Она как раз закрепляла щит на спине.

– Помоги мне, – сказала она, и я торопливо застегнул ремень.

Потом сложил в мешок свой немудреный скарб и забросил за спину вместе с луком и колчаном. Подумал было прихватить и скрипку, но вместо нее забрал сундучок со снадобьями Норригаль.

Корабль покачнулся, словно подтверждая нашу молчаливую убежденность в том, что он обречен, и едва не сбил спантийку с еще не окрепших ног. Я и сам не очень уверенно стоял на ногах, растратив все силы на борьбу. Пока мы поднялись со всем снаряжением на палубу, судно накренилось в другую сторону. Матросы вопили и стреляли из луков в кракена, но все без толку. Стрелы застревали в парусе, почти незаметные среди черных пятен крови чудовища. Монстр взгромоздился на верхушку мачты и раскачивал ее взад-вперед всей своей массой. Пока еще осторожно, чтобы не свалить мачту и самому не упасть в воду. Пугающие создания эти кракены! Он плыл за нами, размышляя о том, как потопить такой большой корабль, и нашел решение.

Он задумал опрокинуть судно.

И он это сделает.